– Если как следует поискать, то отыщется предсмертная записка самоубийцы, – сказал Моноган.– Вы думаете? – спросил Карелла.– Они всегда так поступают. Из-за угрызений совести.– Их гложет раскаяние, – пояснил Монро.– Они оставляют письма, чтобы сообщить миру, что были паиньками, но однажды поступили нехорошо и испачкали свою биографию.– Совершив небольшую оплошность.– Поймите нас, друзья!– А поняв, простите!– Вы обязательно найдете послание, – обнадежил Моноган. – Только как следует поищите.– Думаете, там будет написано, откуда взялась стреляная гильза? – спросил Карелла.– Какая гильза? – не понял Монро.– Та, что валяется возле трупа в спальне.– А что в ней такого?– У него в руках помповый дробовик двенадцатого калибра. А это значит, что сначала нужно изломить ружье, и только тогда стреляная гильза выбрасывается, а новая подается в патронник. Может, вы объясните мне, как он ухитрился застрелиться, а потом изломить ружье, чтобы выбросить гильзу.– Начинается! – вздохнул Монро. * * * Молочник и Клинг составляли хорошую парочку – оба бледные и дрожащие. Они сидели вместе с Кареллой в маленькой закусочной неподалеку от дома, где были найдены трупы. Было десять минут седьмого, и закусочная только открылась. За стойкой расположились водители грузовиков, на правах давних посетителей они обменивались шутливыми репликами с хозяином. Заспанная официантка в грязном форменном платье подошла к столику, за которым сидели Карелла и его спутники, и приняла заказ. Клинг и молочник попросили только кофе.– Когда вы обнаружили открытую дверь, мистер Новелло? – спросил Карелла молочника.– Примерно без четверти пять. Я сразу же позвонил в полицию. Когда это было? – обратился он к Клингу.– Мерчисон принял вызов в четыре сорок семь, – ответил Клинг.– Вы всегда в это время разносите молоко?– Да, я начинаю с половины пятого. А к пяти заканчиваю. Сначала я поднимаюсь на верхний этаж и двигаюсь вниз. Лейдены живут на третьем.– Что же вы увидели?– Я уже рассказывал вашему человеку.– Давайте еще раз.– Я подошел к задней двери, где всегда оставляю молоко. У них на двери такая штучка для бутылок, знаете?– Знаю, – отозвался Карелла.– Проволочное приспособление, – пояснил Новелло. – С петлей для горлышка бутылки. Вы ее туда вставляете, потом толкаете петлю, она как бы падает в прорезь и прижимает бутылку.– Понятно. Дальше.– Лейдены брали молоко раз в два дня. В этом районе жильцы обычно берут столько, сколько нужно для завтрака. А если требуется еще, то покупают в магазине.– Понятно.– Итак, спускаюсь я с четвертого этажа на третий. На четвертом молоко берут Левины и Дэвидсоны, а на третьем только Лейдены. Значит, спустился я по лестнице...– И что дальше?– Поставил корзинку, стал доставать бутылку и увидел, что дверь открыта.– Приоткрыта или распахнута?– Распахнута. С площадки я видел кухню и часть гостиной.– Что вы предприняли?– Я не знал, что делать. Сначала я решил прикрыть дверь и убраться от греха подальше. Но потом подумал: а с чего это дверь распахнута в пять утра? Что там стряслось?– Вы вошли?– Вошел.– И увидели трупы?– Только миссис Лейден, – ответил Новелло и судорожно сглотнул.– Что вы сделали потом?– Спустился вниз и вызвал полицию.– Почему не позвонили из квартиры?– Не хотел оставлять отпечатков пальцев. В квартире я ничего не трогал. Не хотел, чтобы меня потом заподозрили...– Откуда же вы позвонили?– Из кафетерия на Диксоне – он работает всю ночь.– Что было потом?– Мне велели возвращаться в дом и ждать полицию. Я так и сделал. Затем приехал мистер Клинг.– Вы звонили своему хозяину?– Да, после того как заявил в полицию. Я рабочий человек. Мое дело – разносить молоко, – вздохнул Новелло. – Хозяин послал вместо меня другого. Надеюсь, мне не влетит за это...– Вы поступили правильно, мистер Новелло, – успокоил его Карелла.– Наверно. Только мне хотелось все бросить и задать стрекача. Такая жуть взяла.– Но вы все-таки позвонили в полицию?– Позвонил... – Новелло пожал плечами. – Мне нравилась эта дама. Симпатичная женщина. Когда по средам я приходил со счетом, она всегда угощала меня чашкой кофе. Черт возьми, она же не обязана это делать. – Он помотал головой. – Как-то не верится... Однажды я встретил мистера Лейдена, хотя он часто пропадает в командировках. Продает какие-то машины, трактора. Тоже симпатичный... Так вот, он мне сказал, что очень любит свою работу, но ему надоели эти долгие отлучки. Бедняга, он по два-три месяца проводит вдали от дома. Мне он понравился.– Когда вы с ним говорили?– Точно не помню. Вроде летом.– Вы только один раз видели их вместе?– Да, но знаю, что это была счастливая пара. Иногда сразу видно: супруги не ладят. А она называла его «милый», «солнышко»... В общем, видно было, что они... – Новелло помолчал и наконец выговорил: – Любят друг друга.– Итак, вы утверждаете, что вошли в дом в четыре пятнадцать, да?– Нет, в четыре тридцать, – поправил Новелло. – Я всегда прихожу в полпятого.– И сразу поднялись на десятый этаж?– Да, там есть лифт без лифтера, я им пользуюсь каждое утро.– В вестибюле кого-нибудь встретили?– Никого.– А в самом доме?– Только мистера Джекобсена. Он работает на почте.– Где вы его встретили?– На пятом этаже. Он обычно уходит на работу без четверти пять. Работает в Риверхеде. Почтальоны встают рано.– Он что-нибудь вам сказал?– Сказал: «Доброе утро, Джимми», а я ему: «Доброе утро, мистер Джекобсен, сегодня на улице прохладно». Что-то в этом роде. Мы всегда обмениваемся парой слов. Джекобсены берут молоко уже семь лет. Мы говорим шепотом, чтобы не будить жильцов.– Еще кого-нибудь видели?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38