Он отдал приказ рулевому, но не дождался ответа, ибо тот был мертв и теперь штурвал, который он прежде держал в руках, поддерживал его тело. Увидев это, юноша, рожденный из сновидений, сам взялся за штурвал и направил на великана узкий нос своего судна. И тут удача повернулась к нему лицом: первое ядро врага, которому ничего не стоило разнести все судно в щепки, от носа до кормы, не достигло левого борта на ширину весла, а второе не долетело до правого на ширину шлюпки. Теперь их противник, который доселе твердо стоял на (месте, не думая ни приближаться, ни отступать, начал (разворачиваться. Видя это мнимое отступление, матросы издали радостный клич, словно уже одержали победу. Но, к их удивлению, единственная башня, казавшаяся закрепленной намертво, повернулась в противоположную сторону, так что ее огромная пушка, превышавшая по размеру любое из их орудий, по-прежнему смотрела им в лицо.
В следующий миг ядро вылетело из ее дула и ударило в самую середину палубы. Оно снесло с лафета одну из тушек, как отец-пьяница пинком вышвыривает младенца из люльки, и та заскользила по палубе, сметая все на своем пути. Уцелевшие орудия батареи ответили огнем. И поскольку расстояние до противника теперь стало вдвое меньше (а быть может, просто потому, что плоть врага ослабла от изъявления страха), звук при попадании ядер на его палубу изменился – словно колокол, возвещавший конец света, дал трещину. А на черной маслянистой поверхности металла появились извилистые раны.
Тогда юноша крикнул людям, добросовестно кормившим белое пламя деревянными поленьями, чтобы они вылили смолу в огонь, как наказывала принцесса. Он испугался было, что в машинном отделении не осталось ни одного живого, ибо приказа его сперва не расслышали из-за грохота сражения. Но потом он увидел, как на искрящуюся солнечными бликами поверхность воды, отделяющую его от врага, надвигается тень.
Говорят, в стародавние времена одна девчонка-оборвашка, дочка рыбака, нашла на морском берегу запечатанный сургучом сосуд и за то, что взломала печать и вынула пробку, получила власть над миром, от ледника до ледника. Так вот, в тот миг им показалось, что то же самое первобытное существо, наделенное невиданной мощью в кузнице творения, вырвалось на волю из высоких труб их корабля, кувыркаясь в воздухе в своем мрачном торжестве и устремляясь ввысь при каждом новом порыве ветра.
Шквал налетел с новой силой, подхватил это существо и бросил его, точно сгусток, на врага. Все скрылось из виду – и длинный черный корпус с железной палубой, и страшное орудие, зев которого извергал гибельные звуки. Но люди не теряли времени даром, их пушки непрерывно палили в темноту. Время от времени они слышали ответные выстрелы, но не видели вспышек и не знали, куда летят ядра врага.
Может статься, ядра эти так и не отыскали своей цели и до сих пор кружат вокруг света в поисках жертвы.
Батарея вела огонь, пока стволы орудий не раскалились, как слиток, только что вынутый из тигля. Потом дым, который так долго валил густым столбом, стал редеть, а из машинного отделения раздался крик, что смола кончилась. Юноша, созданный из снов, приказал прекратить огонь, и люди тут же попадали на палубу как трупы среди мертвых тел своих товарищей. Так велика была их усталость, что никто даже не молил об утолении жажды.
Черное облако рассеялось – не так, как туман тает под лучами солнца, а как стойкая армия повинуется приказу к отступлению – оставляя одну позицию, но упорно продолжая защищать другую, разбрасывая там и сям отряды стрелков, хотя все знают, что положение безнадежно.
Тщетно оглядывали они воды в поисках врага. Вокруг не было ничего: ни корпуса, ни башни, ни пушки, ни доски, ни щепки.
Медленно-медленно, словно охотник, подкрадывающийся к невидимой добыче, они приближались к месту, где прежде стоял на якоре их противник. Они заметили разбитые в щепки деревья и взрытую землю на ближнем островке, куда попадали их выстрелы. Оказавшись над местом, где прежде они видели изводы железного корпуса, юноша, рожденный из снов, приказал остановиться, и их судно замерло без движения, как прежде стоял их враг. Потом юноша перегнулся через борт и посмотрел в глубину вод. Но на лице его застыло такое выражение, что никто из людей, даже самые смелые, не решился больше взглянуть ему в глаза.
Когда он, наконец, поднял голову, лицо его было мрачным и задумчивым. Не говоря ни слова, он удалился в свою каюту и запер за собою дверь. Тогда юноша, который был его первым помощником, приказал возвращаться к белому дворцу принцессы. Потом он велел перевязать раненых, запустить помпы и начать чинить на корабле все то, что еще можно было починить. Но мертвых они взяли с собой, чтобы похоронить их, как и подобает, в открытом море.

Часть 5
Смерть ученого

Может быть, пролив оказался не таким прямым, как им представлялось, может, они пошли не тем курсом, а может, как утверждают некоторые, волшебные каналы извивались, точно черви, когда люди их не видели. Как бы там ни было, но они плыли целый день – на паровом ходу, потому что ветер стих, – и на закате того же дня поняли, что идут меж незнакомых островков.
Всю ночь корабль дрейфовал. Наутро первый помощник призвал к себе тех, кто мог бы дать дельный совет, но никто не мог предложить ничего подходящего – разве что обратиться к юноше, рожденному из снов (чего они все боялись), или же продолжать движение вперед, пока не достигнут открытого моря или дворца принцессы.
Так и пришлось поступить. Весь следующий день они плыли, стараясь не сбиваться с курса, но, помимо своей воли, петляя по бесчисленным изгибам каналов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90