— Такое больше могло не повториться, — сказал Юстас.
— Сто к одному, что не повторилось бы, — заявил Клод.
— Ну, Берти, — спросил Юстас, — как ты собираешься развлекать своих дорогих гостей?
— Пообедаем дома, — ответил я. — У Дживза почти всё готово.
— А потом?
— Ну, я думал, мы поболтаем о том, о сём, и вы ляжете спать. Ведь вам завтра рано вставать — поезд уходит около десяти.
Близнецы с жалостью переглянулись.
— Берти, — сказал Юстас. — В твоей программе есть хорошие моменты, но их недостаточно. Я представляю себе наш вечер следующим образом: сначала мы обедаем, а затем отправляемся в «Киро». Там ведь закрывают поздно, верно? Ну вот, до половины третьего, а может, до трёх, нам будет чем заняться.
— После чего, — вставил Клод, — с божьей помощью мы развлечёмся где-нибудь в другом месте.
— Но мне казалось, вам надо хорошенько выспаться перед дальней дорогой.
— Выспаться?! — воскликнул Юстас. — Старичок, неужели ты мог подумать, что сегодня мы ляжем спать?

* * *
Должно быть, я уже не тот, что был раньше. Я имею в виду, ночные бдения не кажутся мне такими привлекательными, как несколько лет назад. Помнится, когда я учился в Оксфорде, мы гуляли на балу в Ковент-Гардене до шести утра, затем завтракали у Хэммамза и изредка устраивали потасовки с уличными торговцами овощами — тогда мне казалась, это именно то, что доктор прописал. Но сейчас два ночи — предел моих возможностей, а в два часа ночи близнецы только разгулялись и взялись за дело засучив рукава.
Насколько я помню, после «Киро» мы отправились играть в железку с какими-то типами, которых я видел первый раз в жизни, и до дому нам удалось добраться что-то около девяти утра. Должен вам признаться, что к этому времени я туго соображал, на каком я свете. По правде говоря, у меня едва хватило сил попрощаться с близнецами, пожелать им доброго пути и удачной карьеры в Южной Африке, а затем завалиться в постель. Последнее, что я помню, — весёлое пение двух придурков, принимавших холодный душ, которое изредка прерывалось требованиями к Дживзу поскорее подать яичницу с беконом.
Проснулся я около часа дня, чувствуя себя как нечто забракованное Комиссией Пищевых Продуктов, но одна мысль меня утешала: в этот момент близнецы прощались со своей страной, стоя на палубе лайнера. И поэтому можете представить, какой шок я испытал, когда дверь открылась и в спальню вошёл Клод.
— Привет, Берти! — сказал он. — Отоспался? Как насчёт доброго, старого ленча?
За эти несколько часов мне приснилось такое количество кошмаров, что сначала я принял Клода за один из них, причём самый ужасный, и только когда он уселся мне на ноги, я убедился, что не сплю.
— Святые угодники и их тётушка! Что ты здесь делаешь? — с трудом прохрипел я.
Клод посмотрел на меня с упрёком.
— Странным тоном ты разговариваешь со своим гостем, Берти, — укоризненно произнёс он. — Не ты ли вчера вечером утверждал, что был бы рад, если б я погостил у тебя подольше? Твоё желание исполнилось. Вот он я!
— Но почему ты не уехал в Южную Африку?
— Я так и думал, что тебя это заинтересует, — сказал Клод. — Сейчас всё тебе объясню. Помнишь девушку, с которой ты познакомил меня в «Киро»?
— Какую именно?
— Там была одна девушка, — холодно ответил Клод. — Единственная, о которой стоит говорить. Её звали Марион Вардур. Если ты не забыл, я почти всё время с ней танцевал.
Я начал смутно припоминать события прошедшей ночи. С Марион Вардур мы подружились довольно давно. Очень приятная женщина. Сейчас она играет в спектакле, который идёт в «Аполлоне». Я вспомнил, что она сидела в «Киро» в своей компании и близнецы настояли, чтобы я её с ними познакомил.
— Мы родственные души, Берти, — сказал Клод. — Я пришёл к этому выводу с первой минуты, и чем больше думал, тем сильнее убеждался в своей правоте. Так иногда бывает, знаешь ли. Два сердца бьются в унисон, и так далее, и тому подобное. Короче говоря, я улизнул от Юстаса в Ватерлоо и вернулся. Я не могу уехать в Южную Африку и бросить здесь эту девушку. Само собой, я целиком за Империю и считаю, что колонии надо осваивать, и всё такое, но сам я этого сделать не смогу. В конце концов, — рассудительно произнёс он, — Южная Африка прекрасно до сих пор без меня обходилась, и я не понимаю, почему она должна развалиться, если я в неё не приеду.
— А что насчёт Ван Альстайна, или как его там? Он ведь вас ждёт.
— Хватит с него Юстаса. Обойдётся. Юстас надёжный парень, и наверняка станет каким-нибудь магнатом. Я с интересом буду следить за его карьерой. А сейчас ты должен извинить меня, Берти. Я хочу разыскать Дживза и попросить приготовить мне один из его чудо-коктейлей. Не понимаю почему, но у меня с утра немного болит голова.
И хотите верьте, хотите нет, не успела дверь за ним закрыться, как в спальню ввалился Юстас, сияя как медный таз. Меня чуть не вытошнило от его радостной физиономии.
— Святые угодники! — простонал я.
Юстас захихикал.
— Я умница, Берти, просто умница! — сообщил он. — Мне, конечно, жаль беднягу Клода, но у меня не было выбора. Я смылся от него в Ватерлоо и вернулся сюда на такси. Должно быть, несчастный дурачок до сих пор гадает, куда я подевался. Такова жизнь. Если ты действительно хотел, чтобы я отправился в Южную Африку, тебе не следовало знакомить меня с мисс Вардур. Я ничего не стану от тебя скрывать, Берти, — сказал Юстас, усаживаясь мне на ноги. — Я не из тех, кто влюбляется в первую встречную. Если ты думаешь обо мне как о волевом, скрытном мужчине, ты не ошибаешься. Но когда я встретил свою половинку, я не стал рассусоливать…
— О, боже! Ты тоже влюбился в Марион Вардур?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63