– И какая была стартовая ставка? – еле слышно спросила Джил.
– К великому моему прискорбию, тридцать три к одному, мисс. А поскольку он сгоряча не согласился своевременно расторгнуть пари, в результате этого обвала его сиятельство оказался должен капитану Биггару свыше трех тысяч фунтов, и никаких средств, чтобы расплатиться по этому обязательству.
– Бог мой!
– Да, мисс. Его сиятельство вынужден был броситься в довольно поспешное бегство с ипподрома, преследуемый капитаном Биггаром, который ехал за нами и кричал: «Жулики!» Мы все же сумели оторваться от него где-то милях в десяти от Рочестер-Эбби и уже надеялись, что все благополучно кончилось и в памяти капитана Биггара его сиятельство навсегда останется смутной безымянной фигурой в моржовых усах. Однако судьба распорядилась иначе, мисс. Капитан, идя по следу, настиг его сиятельство здесь, разоблачил его инкогнито и потребовал, чтобы с ним немедленно рассчитались.
– Но у Билла ведь денег нет.
– Вот именно, мисс. Его сиятельство сослался на это обстоятельство. И тогда капитан Биггар предложил, чтобы его сиятельство завладел подвеской миссис Спотсворт, а когда его сиятельство хотел отказаться, убедил его, заявив, что несколько лет назад сам лично преподнес это украшение миссис Спотсворт и потому имеет моральное право позаимствовать его. Эта версия теперь, по здравом размышлении, представляется малоправдоподобной, но тогда мы ему поверили, и его сиятельство, клявшийся, что ни за что не согласится, согласился. Я понятно излагаю, мисс?
– Вполне. Вам не мешает, что у меня голова кружится?
– Нисколько, мисс. Затем встал вопрос, каким образом это осуществить, и в конце концов было решено, что я уведу миссис Спотсворт из ее комнаты, сообщив ей, что в разрушенной часовне видели леди Агату, а его сиятельство в ее отсутствие завладеет подвеской. Хитрость удалась. Драгоценность вручили капитану Биггару, и он увез ее в Лондон с тем, чтобы заложить и деньги поставить на ирландского скакуна Баллимора, шансы которого он оценивал очень высоко. Что же до лиловой пижамы его сиятельства, о которой вы отозвались с таким неодобрением, то я надеюсь убедить его сиятельство, что спокойный голубой или фисташково-зеленый…
Но Джил к вопросу о рочестеровских пижамах и планируемых мерах по искоренению их лиловости осталась равнодушна. Она колотила кулаком в дверь библиотеки.
– Билл! Билл! – кричала она при этом, как женщина, призывающая своего демона-возлюбленного.
Билл при звуках этого голоса выскочил из дверей библиотеки, как пробка из бутылки, которую откупорил Дживс.
– О, Билл!.. – воскликнула Джил, бросаясь к нему в объятия. – Дживс мне все рассказал!
Билл поверх ее головы, покоящейся у него на груди, бросил на Дживса опасливый взгляд:
– В каком смысле все? То есть все-все?
– Все, милорд. Я счел, что так будет лучше.
– Теперь мне известно и про Честного Паркинса, и про твои усы, и про капитана Биггара, и про Мамашу Уистлера, и про миссис Спотсворт, и про подвеску, – говорила Джил, ласково прижавшись к его груди.
Что девушка, которой известно все, ласково прижимается к его груди, показалось Биллу настолько невероятным, что он вынужден был отпустить ее на минутку, отойти к столу и отпить немного шампанского.
– То есть ты в самом деле не шарахаешься от меня в ужасе? – спросил он, возвратившись и снова заключив ее в объятия.
– Конечно, нет. Разве похоже, чтобы я шарахалась от тебя в ужасе?
– Похоже что нет, – прикинув, заключил Билл. И поцеловал ее в губы, в лоб, в оба уха и в макушку. – Но беда в том, что у тебя есть все основания шарахнуться от меня в ужасе, потому что, убей меня, я не представляю себе, как мы теперь можем пожениться. Я совершенно нищ и еще должен буду как-то наскрести целое состояние, чтобы вернуть миссис Спотсворт деньги за пропавший бриллиант. Noblesse oblige, ты же понимаешь. Так что если она теперь не купит у меня дом…
– Конечно, она купит у тебя дом.
– Ты думаешь? Ну, не знаю. Во всяком случае, я приложу все мыслимые усилия. Кстати, куда она подевалась, черт подери? Когда я проходил в библиотеку, она была тут. Надо ее немедленно отыскать, а то у меня полна голова всяких словечек и оборотов из объявлений и, если она сейчас не окажется под рукой, все выветрится.
– Прошу прощения, милорд, – произнес Дживс, который во время их объяснения тактично отошел к двери в сад. – Миссис Спотсворт и леди Кармойл в данную минуту направляются сюда через лужайку.
Он с поклоном отступил от двери, пропуская миссис Спотсворт и следующую за ней Монику.
– Джил! – удивленно воскликнула Моника, останавливаясь на пороге. -Боже праведный!..
– Не пугайся, пожалуйста, – отозвалась Джил. – Все переменилось. Мир, мир навсегда.
– Ну и отлично. Мы сейчас ходили с Розалиндой, я показывала ей твои владения…
– …их аллеи, обсаженные историческими дубами, и весело журчащие ручьи, где плещутся форели и лини, и живописные виды в обрамлении цветущих кустов… И как вам, понравилось?
Миссис Спотсворт в экстазе всплеснула руками и закрыла глаза.
– Чудно! Восхитительно! – пролепетала она. – Я просто не понимаю, как вы можете со всем этим расстаться, Билликен!
Билл сглотнул:
– А я должен буду с этим расстаться?
– Безусловно, – ответила миссис Спотсворт категорическим тоном. -Для меня, во всяком случае, все решено. Это замок моей мечты. Сколько вы за все хотите в общей сложности?
– Я как-то не ожидал…
– Такая уж я. Терпеть не могу всякие проволочки и недомолвки. Если вещь мне нравится, я так и говорю и тут же выписываю чек. Вот давайте как решим. Я даю вам задаток, скажем две тысячи, а позже договоримся об окончательной цене.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59