Он выбрал один и позвонил. Через несколько минут появился его камердинер.— Добрый вечер, Уинтроп. Вызывали, сир?На высоком лбу тощего и лысеющего Уинтропа всегда блестело несколько бусинок пота, хотя выражение лица оставалось спокойным и сдержанным.— Вызывал, Уинтроп. Брат говорит, что он записался в участники турнира. Желает выступить на соревнованиях фехтовальщиков.— Я тоже слышал об этом, сир. Велеть королевскому лекарю приготовить дополнительный запас мазей и бинтов?— Эй! — возмутился Хэл.Джефф спрятал улыбку. — Блестящая мысль, Уинтроп. Но сначала ответьте мне на один вопрос. Я так понимаю, вы в свое время любили делать ставки.— На заре моей юности, сир. Увы, миссис Уинтроп имеет склонность крепко держаться за кошелек. Нынче мои ставки чисто номинальны.— Но вы в курсе разницы?— Да, сир.— И что предлагают за принца Хэла?— Когда я покидал город сегодня вечером, сир, разница ставок на его высочество равнялась сто к одному. Против.У Джеффа отвисла челюсть, но он быстро овладел собой.— Спасибо, Уинтроп. Это все.Камердинер повернулся к двери, но тут его окликнул Хэл.— Извините, Уинтроп.— Да, сир?— Вы на меня поставили?— Нет, сир.— Да ладно. Даже при ста к одному? Ни единого гроша?Уинтроп заколебался, затем откашлялся.— Опыт подсказывает мне, сир, что букмекеры, как правило, знают свое дело. Они не предлагали бы такую большую разницу без серьезных на то оснований.— Понимаю. Спасибо, Уинтроп.Как только слуга вышел, Джефф вылетел из кресла и принялся мерить шагами комнату, размышляя вслух:— Ладно, ладно, шанс у нас есть, но мы должны держать все в тайне. Мне надо потренировать тебя на защиту, но нельзя, чтобы нас видели. Особенно Кенни.— Согласен.— Слишком крупная ставка изменит соотношение. Букмекеры догадаются. Необходимо найти верных людей, кто бы поставил за нас. Множество мелких ставок. Но не из дворца. Слуги, как и придворные, сразу примутся судачить.— Согласен.— Королевские гвардейцы все под каблуком у Кенни. Я подключу армейских офицеров. Если я их попрошу, они не станут болтать.— Согласен.Джефф выгреб несколько гроссбухов из сложенной Хэлом стопки, отобрал два, бросил на стол, зажег новую свечу и достал счеты.— Никогда не мог понять, как ими пользуются, — заметил Хэл.— Ш-ш-ш, — прокомментировал брат его реплику, вынул из стола кусок мела и принялся делать расчеты на грифельной доске. Долгое время раздавались только щелканье костяшек на счетах, скрип мела и время от времени тихий шелест переворачиваемых страниц, когда принц листал гроссбухи. Однако чем дольше он работал, тем меньше энтузиазма излучал. Вскоре Джефф отбросил мел и обмяк в кресле. На лице его отразилось разочарование.— Бесполезно. Я подключил все дискреционные фонды. Даже при ста к одному у нас не хватит денег покрыть требуемое количество ставок.— Я уже понял, — спокойно откликнулся Хэл. — Мы загоним фамильные драгоценности.Этот день наносил принцу Джеффри один эмоциональный удар за другим. Он начался с обеда в обществе Кэролайн и внезапного осознания того, что любовь с первого взгляда, безусловно, не является мифом. Затем резкий переход от гнева к бессильной ярости, едва принц узнал, что его старший брат планирует еврейский погром. Тихое бешенство сменилось энтузиазмом, когда младший посвятил его в свой план по вытаскиванию семьи из долгов. А теперь Хэл подбросил в воздух очередную горящую головню и ожидал, что Джефф ее поймает.— Что?! Продать драгоценности короны? Невозможно! Никогда!— Не короны. Разумеется, не короны. Ты меня совсем за олуха держишь? Драгоценности короны принадлежат королевству, а не нам лично. Я имел в виду мамины.— Боже мой! Это немногим лучше.Хэл пожал плечами.— Не фонтан, но можно попробовать.— Мамины драгоценности! Хэл, некоторые из этих украшений хранятся в нашей семье на протяжении шести поколений. Алмазы, рубины, изумруды. Они бесценны.— Далеко не бесценны. Ты удивишься, как быстро ювелиры смогут назначить цену.Хэл подобрал волшебный меч, осмотрел лезвие и сунул его в простые деревянные ножны.— Мы не можем этого сделать. Это же…— … алмазы, рубины, изумруды. Я в курсе. Джефф, они — бесполезные куски похожего на стекло вещества, которые ценны только потому, что люди их таковыми считают. Как бы то ни было, мы же вернем их после турнира.— Ты так уверен в себе и этом чертовом мече!Хэл ничего не ответил.— Все равно, — не сдавался Джефф, — чтобы продать украшения достаточно дорого, требуется время. А мы должны действовать уже завтра.— Нам не надо их продавать. Мы можем просто занять под них деньги. Быстро получить наличные, как под дополнительное обеспечение.— Мы получим только малую часть их истинной стоимости. — Джефф снова взялся за мел и счеты. — Однако — да. Мы можем это сделать. И все-таки остается главная проблема.Хэл кивнул.— Мама должна согласиться.— Именно, — сказал Джефф. — И как ты заставишь ее пойти на это? Мама очень спокойно относится ко многим вещам, но все-таки речь идет о женщине и ее драгоценностях.— Эх, была не была. — Хэл расчистил место на столе от бумаг и уселся на стол, положив меч на колени. — Понимаешь, Джефф, разговаривать с ней придется тебе.— Что? Почему мне?! Это же твоя идея!— Потому что мать взовьется до потолка, если обнаружит, что я участвую в турнире. И еще, она ни за что не согласится на этот план, если он будет исходить от меня. А ты изобразишь взрослого старшего брата и убедишь ее, что никто меня не убьет.Джефф надул щеки и с шумом выдохнул. — Это будет непросто. После конных поединков фехтование — самое опасное. А она по-прежнему считает тебя младенцем.— Я знаю. В идеале я бы с радостью продал золотые цепи, которыми увешан Кенни, но, боюсь, мы вряд ли встретим понимание с его стороны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69