Когда Генри добрался до вожделенной солнечной комнаты, расстелил свой синий плащ посреди красного мозаичного круга и улегся прямо на пол, коты вроде бы успокоились – они уселись рядом и сосредоточенно занялись умыванием.
Гроза приближалась, свет в круглом окошке под куполом померк, потом его затянуло непроглядной темнотой. Над куполом бушевала гроза, и яркие вспышки молний то и дело отблескивали на стенах. Но котов ни гром, ни молнии не беспокоили: Огнецы свернулись клубком и мирно спали.
А вот Генри бодрствовал, и, когда до его слуха донесся странный звук, он настороженно приподнялся на локте, потом сел. Где-то за окном, выходившим на лес, не то стонал ветер, не то плескал дождь. Но Генри показалось, что это рыдания, он тотчас вспомнил о младшем братишке и поднялся. Генри просто не мог слышать, как кто-то плачет, и бездействовать.
На цыпочках, так, чтобы не услышали коты, Генри подкрался к круглому окошку и вылез наружу. Но не успел он сделать и нескольких шагов в сторону леса, как за спиной у него раздалось свирепое рычание, и Генри с перепугу бросился не обратно в зал, а к лесу, туда, где на поляне чернела пасть ямы, а рядом темнел отодвинутый валун. Голодное рычание не отставало, зверь преследовал Генри, и казалось, он все ближе.
Выбежав на поляну, беглец заметался в поисках укрытия, но со всех сторон были только колючие кусты терновника да густой плющ и каменные стены. Новая вспышка молнии на миг высветила поляну, Генри увидел впереди каменную арку и со всех ног бросился туда. Миновав арку, мальчик очутился в темном сыром коридоре. Пол здесь шел под уклон и зарос скользким мхом, так что Генри спотыкался на каждом шагу, тем более что бежал он вслепую, ориентируясь лишь на вспышки молнии, которые мелькали в дальнем конце коридора.
Рычание настигало, Генри уже слышал стук когтей по каменному полу и даже как будто чувствовал зловонное дыхание зверя. Из последних сил мальчик наддал ходу, протиснулся в щель заколоченного досками выхода и буквально выпал на каменные плиты двора. Не оборачиваясь, Генри вскочил и, миновав еще одну арку, выбежал в сад при академии.
Беглец несся по мокрой траве, а вокруг бушевала гроза – выл ветер, хлестал дождь. До здания академии Генри добрался промокшим до нитки. К счастью, дверь в сад была не заперта, и Генри, мысленно возблагодарив судьбу, шмыгнул внутрь. С широких ступеней лестницы по ту сторону холла на него вытаращился Билли Гриф. Он не проронил ни слова, только пристально проследил красными кроличьими глазами, как Генри кинулся в ближайшую дверь – ту, что вела в западное крыло.
«Долго прятаться не придется, – понял Генри. – Билли не станет зря терять время. Через несколько минут Блуры уже будут знать, что я удрал, и начнут прочесывать академию».
Тяжело дыша от усталости, мальчик ринулся вверх по винтовой лестнице, в музыкальную комнату. Один раз ему уже удалось там укрыться, вдруг и второй раз получится? Конечно, преподаватель музыки – чудак, но не предатель, положиться на него можно.
Гроза достигла пика, гром сотрясал музыкальную башню, и Генри казалось, что камни дрожат от страха. Стоило беглецу миновать очередное окошко, как небо за ним немедленно прочерчивала молния. Он уже почти добрался до последнего этажа, когда снизу донесся крик:
– Он туда побежал, туда!
По винтовой лестнице затопали тяжелые шаги, и Генри понял, что за ним гонятся двое, споткнулся от испуга и растянулся на полу.
– Вот! Он там, я же говорю! – яростно прорычал Манфред.
Генри с трудом встал. Куда бежать? Да и стоит ли? Все равно они его изловят рано или поздно. Он смерил безнадежным взглядом крутые ступеньки, отделявшие его от ненадежного убежища, и испустил судорожный вздох. Сил больше не было.
На плечо беглецу легла легкая, как лист, женская рука, затянутая в перчатку.
Рядом с Генри возникла миссис Блур. Как она изменилась! Как сверкали ее глаза, как танцевали локоны! Да и от траурных одеяний не осталось и следа: на ней было алое пальто и пестрый шарф. В здоровой руке миссис Блур бережно держала скрипичный футляр, а с плеча у нее свисала кожаная сумочка.
– Пора в путь, Генри! – воскликнула она, разжав пальцы больной руки. – Смотри, что у меня есть!
На фоне темной ткани перчатки синий Времяворот блестел особенно ярко. Мальчик поспешно отвел глаза.
– Мы отправимся вместе, ты и я, – твердым голосом продолжала миссис Блур. – Смелее, возьми меня за руку и идем.
Недолго думая, Генри повиновался, и миссис Блур повлекла его за собой по темным коридорам в глубь западного крыла. Почти сразу она перешла на бег, и Генри еле поспевал за ней.
– Время сейчас самое подходящее, лучше не дождешься! – лихорадочно говорила она. – Понимаешь, в ту ночь, когда они сломали мне руку, тоже была гроза. А теперь я могу вернуться и стать такой, как прежде.
Я вернусь и сбегу от них раньше, чем они успеют меня остановить и искалечить – там, в прошлом!
Обессиленный Генри спотыкался и глотал воздух.
– А если… – не сразу выговорил он. – А если вы попадете не туда?
– Что ты, Генри! Я только и думала о том, куда хочу вернуться. И я верю этому древнему кристаллу. Я вернусь, опередив их ровно на пять минут, я успею выбежать из дому, поймать такси и исчезнуть, прежде чем они успеют спохватиться.
– Ой, я, кажется, не смогу пойти с вами, – пропыхтел Генри.
– Ты должен!
По коридору разнесся громовой приказ:
– Дороти, остановись!
– Скорее же, Генри! – поторопила мальчика миссис Блур.
Грудь у Генри разрывалась от боли, горло тоже. Он уже не бежал, а летел за миссис Блур параллельно полу.
– Манфред, лови их! – орал из темноты доктор Блур.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74