Или наоборот?
Кстати, я так и не спросил, чего они от нее хотят. Шансы, что я получу прямой ответ, стремятся к нулю, но ведь попытка не пытка? Задавать вопросы – моя работа.
И я рискнул.
– Это не ваше дело, – нахмурился Квайдан. – Доставьте ее сюда. По-моему, все ясно.
– Ничего не ясно.
– Соба! – заорал он. И снова две шестерки на секунду исчезли, а затем появились с миской дымящейся лапши. Квайдан жадно набросился на нее, отложив ответ, пока не проглотит порцию. Японцы традиционно считают, что хараги тела – центр духовной силы – находится в брюшной полости. Глядя на разжиревшую талию Квайдана, я пришел к выводу, что, если это правда, у него имеются задатки духовного Геркулеса.
– Достаньте нам Флердоранж. Что может быть проще? – сказал он и опять зачавкал лапшой.
На данный момент проще было что угодно. Квайдан уловил мое замешательство.
– Вам что, никто не рассказал о наших условиях?
Я покачал головой. Квайдан сердито вытаращился на Перманента, который выглядел так, будто заглотил протухшую рыбу. Перманент покопался в кармане и вытащил мятую бумажку.
– Ну? Говори, – рявкнул Квайдан.
– Угу… двести пятьдесят тысяч долларов и… так, посмотрим здесь… членство в гольф-клубе «Асахи». – Перманент вяло улыбнулся, скомкал бумажку и сунул обратно в карман.
Я расхохотался.
– Что смешного? – проворчал Квайдан.
– Ничего, – ответил я, стараясь взять себя в руки. – А поле для гольфа в «Асахи» такое же, как в Джун-парке?
– А вам-то что? Вы же не играете в гольф. Логично.
– Ну как, согласны? – продолжил он. Это не был вопрос, но я кивнул. – Хорошо. Надеюсь увидеть ее прямо здесь передо мной через неделю.
Мое лицо ощутимо побелело. Во всяком случае, стало еще белее.
– Не волнуйтесь. Соберитесь с мыслями и сосредоточьтесь на порученном деле, – отечески сказал он. – Она просто девка.
Ну да. Я не стал ему напоминать, что если она просто девка, тогда зачем им я. Просто девку в Токио может отследить даже никудышный наемный убийца.
– Позвольте мне кое-что пояснить, господин Чака. Мой Синоби, – сказал он, поглаживая огромную слюнявую собаку, лежащую у его ног, – непобедимый пятикратный чемпион среди боевых собак Японии. Вы знаете, отчего он такой страшный?
– Из-за дыхания.
– Отчасти вы правы, – сказал он, не уловив юмора. – Но неуязвимым этого пса делает то, что его тренировали согласно классической самурайской философии Миямото Мусаси Миямото Мусаси (1584–1645) – знаменитый японский фехтовальщик, автор «Горин-но се» или «Книги пяти колец» – трактата об искусстве ведения боевых действий.

– возможно, величайшего из всех фехтовальщиков. Вы, конечно, слышали о Мусаси?
Я-то, конечно, слышал, но от упоминания о собаке, отрабатывающей тонкости приемов «Горин-но сё», Мусаси точно перевернулся бы в гробу, как мультяшный сумчатый дьявол. А Квайдан еще чокнутее, чем я полагал.
– Один из постулатов Мусаси гласит: «Не суетись по пустякам». Вам следует учесть это наставление. – Я взглянул на пса-призера Синоби. Тот усердно лизал себе яйца – это, разумеется, не пустячное дело.
Поразмыслив, я пришел к выводу, что Мусаси прав, а Квайдан идиот. От этого я стал бояться его еще больше. Нет ничего страшнее идиота, который заказывает убийство так же импульсивно, как показания сейсмографа или миску лапши. Я решил оставаться на его стороне, пока смогу, но не сдавать ему Флердоранж. Этим Ямагама-гуми я бы даже бездомную кошку не отдал.
– Босс, – опасливо сказал бандит. И передал очередную распечатку. Квайдан бегло взглянул на нее.
– Вертолет! – взревел он. Бандиты схватились за мобильники. Квайдан улыбнулся мне.
Я заставил себя внимательно посмотреть на этого гангстера, нахватавшегося поверхностных знаний о чести и мужестве, которые он натырил у великих героев-воителей и превратил в собственный кодекс насилия ради добычи денег. И я улыбнулся в ответ.
Да простят меня многочисленные преданные читатели «Молодежи Азии» за этот момент слабости.

Мне всегда хотелось полетать над Токио в вертолете. Я воображал, как полечу, лавируя, между монолитными небоскребами Синдзюку. А вертолет, словно крошечное насекомое, будет пробираться среди густого леса из стекла и стали. Я облечу знаменитые здания – токийский муниципалитет, токийскую телебашню, олимпийский стадион 1964 года – может, даже сброшу баллончик с краской на Золушкин замок в токийском Диснейленде.
И вот теперь, благодаря жирному психопату, гангстерскому боссу, у меня наконец появилась возможность полетать над этим великим городом. Квайдан даже давал пояснения по ходу полета.
– Помню, когда я был ребенком, вот этот весь район был сплошным пепелищем. Благодаря вам, американцам.
Ну да, вот так вы воюете. А теперь – вы только посмотрите.
Я бы с удовольствием. Но у меня на голове был черный капюшон. Я с тем же успехом мог бы ехать в автобусе по Кливленду. Квайдан рассказывал дальше, забыв, что я незряч:
– С такой высоты никогда не догадаешься, что город дважды разрушали почти до основания. Не только в 1945-м, но и раньше, в 1923-м, и это за последние сто лет. Я уж не говорю о пожаре в 1657 году, о землетрясении 1703 года. Просто удивительно, почему люди продолжают его восстанавливать.
– Тем более что Годзилла опять все порушит, – произнес я под капюшоном. Вряд ли Квайдан услышал. Он на мгновение замолчал, а потом продолжил:
– А вы знаете, что каждый год в Токио происходит примерно полторы тысячи землетрясений? Большинство из них вы даже не чувствуете, но они, тем не менее, происходят. В среднем чуть более четырех в день, ежедневно. Когда случится Большой Толчок – вопрос времени.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89