Чистый прохладный соленый ветер заряжал Сано энергией, внушая оптимизм и уверенность. Путешествие должно увенчаться успехом. Мидори предоставит доказательство того, что Нориёси и Юкико убили, а может, даже подскажет кто.— Подождите, ёрики Сано-сан!Вопль шагах в двадцати сзади развеял счастливое настроение Сано. Раздраженно вздохнув, он натянул поводья. Сияющий Пунэхико подскакал на громадном черном коне. Сано совершенно позабыл о своем спутнике.Цунэхико сполз с коня.— Я на минуточку. — Он устремился к елке, на бегу задирая плащ.Покачав головой, Сано поймал поводья коня Цунэхико. Он пожалел, что взял с собой секретаря. * * * Вчера прямо с похорон он поехал к судье Огю. Конечно, не стоило торопиться с просьбой об отпуске. Если Огю видел Сано на церемонии, то разумнее было подождать, пока уляжется начальственный гнев. Но беспокойство толкало Сано в дорогу. Если в ближайшее время не раскрыть преступление, то убийца уйдет от ответственности.Он ждал у ворот до темноты. Наконец двое носильщиков с паланкином появились из-за угла. Из паланкина вылез судья Огю.Сано поприветствовал начальника, тот, к его облегчению, ни словом не обмолвился о похоронах.Сано сказал:— Досточтимый судья, я должен попросить у вас пятидневный отпуск. Как вам известно, мой отец нездоров. Доктор посоветовал мне совершить паломничество в монастырь в Мисиме, чтобы помолиться о его выздоровлении.Вынужденная ложь привела к нравственному кризису. Сано, ненавидящий разные уловки, в последние дни беспрерывно юлил и обманывал. Похоже, расследование угрожает не только его карьере, но и принципам, сбивает с Пути воина. Сано убеждал себя, что цель оправдывает средства. Справедливость — для жертв преступника, Глицинии, Мидори и тех, кто любит их, — превыше всего. Но уговоры не помогали. Сано был глубоко несчастен и ничего не мог с этим поделать. В итоге из нескольких вариантов он выбрал историю с паломничеством: она содержала хотя бы долю истины.Огю задумчиво потер подбородок.— Паломничество ради отца. Какое прекрасное выражение сыновних чувств! Конечно, я даю вам отпуск, ёрики Сано. Когда вы намерены пуститься в путь?— Благодарю вас, досточтимый судья. Если вы не против, то завтра утром.Сано удивился тому, с какой легкостью судья уступил его просьбе. Неужели поверил в его выдумку? Или пользуется возможностью, чтобы отделаться от настырного подчиненного? Или знает о Мидори, но не связывает внезапное паломничество с женской обителью в Хаконэ — следующей станцией после Мисима? Тогда он ошибся, предположив преступный сговор между судьей и семьей Ниу.— Очень признателен вам за доброту. — Сано поклонился на прощание.— Вы, конечно, возьмете с собой секретаря?Сано в смятении открыл рот. Судя по тону вопроса, это было не пожелание, а условие, на котором предоставлялся отпуск.Вот те на! Мало того, что Цунэхико — плохой наездник, из-за него путешествие растянется дней на десять. А питание, ночлег, место в конюшне, плата за проезд на каждой станции? Расходы возрастут вдвое.— Я чрезвычайно ценю ваш совет, досточтимый судья, — промямлил Сано, — но дело личного характера, мне не понадобятся услуги секретаря.Огю движением бровей отмел его возражения.— Спутник в поездке необходим человеку, который занимает такой пост, как вы, — твердо сказал судья. — О деньгах не беспокойтесь.И тут Сано понял: Огю посылает Цунэхико в качестве шпиона. Подозрения насчет порядочности судьи вернулись.— Пройдите, пожалуйста, Сано-сан, — с доброй улыбкой пригласил Огю. — Я выпишу вам два пропуска и выдам командировочные на секретаря. Затем вы заглянете к нему и предупредите о грядущей поездке. * * * Когда Цунэхико подбежал к коню, Сано уже поборол раздражение. Юноша поставил ногу в стремя, с усилием подтянулся и, тяжело дыша, лег брюхом на седло.— Спокойно. — Сано погладил попятившегося коня.Он крепко держал поводья, пока Цунэхико усаживался.Наконец свершилось.— Ты бы поменьше пил.Выговор нисколько не задел Цунэхико.— Но, ёрики Сано-сан, езда верхом будит во мне жажду. И голод. — Он приложился к фляге и достал из пухлой седельной сумки мешочек с сушеными сливами. Щеки заходили ходуном. — Ах как здорово, что взяли меня с собой! Большое-пребольшое спасибо вам, ёрики Сано!Сано покашлял, пряча улыбку. Они тронулись в путь.Воспоминания о господине Ниу, судье Огю, Пути воина перестали беспокоить Сано. Ему начинала нравиться беспечность Цунэхико, он даже принялся подмурлыкивать, когда юноша запел. Все складывается вполне удачно. Без сомнения, ему удастся утаить от секретаря истинную причину их путешествия и избавиться от его компании при поездке в храм Каннон.Хотя движение по дороге Токайдо было не таким интенсивным, как весной или летом, у Сано и Цунэхико хватало попутчиков. Они обогнали две тяжело груженные строевым лесом (собственностью правительства) повозки, запряженные быками, и несколько тачек об одном колесе (другие на дорогу не пускали: таким образом Токугава заботились о нераспространении оружия и прочего военного снаряжения). По обочинам брели крестьяне, собирая листья, ветки и конский помет на топливо. Изредка попадался богатый путник, он покачивался в каго — кресле, похожем на корзину, — на плечах у загорелых крепышей в кимоно, из-под которых были видны причудливо татуированные тела и ноги. Разносчики товаров с тюками на спинах семенили вдоль дороги. Группка паломников шла в храм или монастырь, распевая песни и хлопая в ладоши. Попрошайки играли на деревянных дудочках, стараясь привлечь внимание потенциальных благотворителей. Несколько раз Сано и Цунэхико обменялись приветствиями с самураями, те либо ехали неспешно, как и они, либо галопом проносились мимо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91