Вы должны защитить Ника.
– Она такая же ненормальная, как и ты, Сифорт, – сверкнул на меня взглядом Дагани. – Выметайтесь отсюда оба, а я подумаю.
– Есть, сэр.
В коридоре мы столкнулись с лейтенантом Холлисом, спешившим на мостик, и разошлись, как в море корабли, каждый своим курсом.
Возможно, под трибунал меня не отдадут, я вернусь в Академию, по-прежнему буду учить кадетов бить проклятых чудищ.
Нет. Я забыл о сенаторе Уиверне! Значит, с карьерой покончено. Ну и черт с ней, не велика потеря. Сегодня на моих глазах погибло трое, а я жив-здоров. Господи, упокой их души!
– Арлина, напрасно ты поссорилась с адмиралом, выгораживая меня…
– Себя, а не тебя! – огрызнулась она.
– Все равно я безмерно благодарен тебе, Арлина.
– Не трогай меня!
Я отдернул от нее руку, как от огня.
– Чем я провинился перед тобой?
– Ты требовал, чтоб я отстранила своего капитана в присутствии адмирала! Меня же повесили бы! Думаешь, мне не терпится отправиться на тот свет? Не попадайся больше мне на глаза, Сифорт! Уйди из моей жизни!
Ошеломленный, я прислонился к стене. Арлина быстро спускалась по лестнице на второй уровень и вскоре исчезла из виду. Ну почему в моей жизни все идет наперекосяк? Встреча с Арлиной озарила лучом надежды потемки моей души, но лишь на мгновенье…
С большим трудом я заставил себя спуститься на второй уровень в столовую. Едва я вошел, журначисты окружили меня толпой, наставили камеры, вытянули вперед микрофоны. Посыпались дурацкие вопросы:
– В какой момент вы поняли, что капитан Пример сошел с ума?
– Скажите, этот подвиг был труднее предыдущих?
– Правду говорят, что вы предупреждали капитана Причера и адмирала Дагани об опасности включения сверхсветового двигателя?
– Не кажется ли вам, что рыбы охотятся персонально за вами?
– Как вам удалось так быстро справиться с рыбами?
– ОТСТАВИТЬ! – рявкнул я. – Убрать камеры! Не тыкайте мне в лицо микрофонами!
Журналисты притихли на пару секунд и застрекотали пуще прежнего.
– Не кажется ли вам, что Причер и ранее подавал признаки душевной болезни?
– Правда ли, что он плакал?
– Он оказался трусом?
Я отворачивался, но журналисты наседали, не выпуская из окружения. Сенатор Боланд наблюдал за моими мучениями с веселым любопытством.
– Причер хороший офицер! – крикнул я. – Он не трус! Он просто не ожидал нападения рыб! Любой из вас на его месте испугался бы!
– Если он не трус, тогда почему вы его отстранили?
– Вурдалаки! Капитан Причер болен, а вы над ним смеетесь! Вас пригласили на церемонию, чтобы вы рассказали людям о новом корабле! Вот и спрашивайте о «Веллингтоне»!
– Мы должны сообщать обо всем! Если они раструбят о сумасшествии Причера, его карьере конец. Что делать?
– Хватит о Причере! – рявкнул я. – Спрашивайте обо мне. Если вы забудете историю с Причером, я буду отвечать на ваши вопросы сколько угодно, всю дорогу до Лунаполиса.
Я подошел к столу, налил себе чашку кофе, развернул стул к журналистам, сел. Допрос начался.
– Расскажите, что происходило на капитанском мостике?.
– Я помогал капитану Причеру вести бой. Мы победили рыб вместе, – ответил я.
– Поделитесь впечатлениями о рыбах, вам ведь приходилось сталкиваться с ними неоднократно.
– Рыбы… – Проклятый вопрос. Но ничего не поделаешь, теперь придется рассказывать. – Это очень серьезная угроза человечеству. Мне в их поведении непонятно следующее…
Церемония приемки «Веллингтона» прошла тускло, о праздничном настроении не могло быть и речи. Радовало одно: нападение рыб развеяло у человечества все сомнения в том, что такие линкоры, как «Веллингтон», необходимы. Замгенсек Франджи заявил это журналистам со всей прямотой и в самых недвусмысленных выражениях.
Отзвучали формальные тосты, церемония закончилась. Я отвел Адама и кадетов в гостиную. К этому времени брешь в корпусе корабля была заделана, пострадавшие помещения – обеззаражены. Во избежание риска распространения опасных вирусов тела трех погибших солдат выбросили в открытый космос, всем гостям и экипажу сделали инъекции. После эпидемии, скосившей десятки людей на «Порции», меры принимались самые суровые.
В гостиной кадеты сгрудились у буфета, наваливая на свои тарелки лакомства. Ко мне подошел Франджи.
– Знаете, мистер Сифорт, – начал он, – я не силен в вопросах тактики и стратегии, поэтому хотел бы узнать ваше мнение. Взять, к примеру, эту церемонию. Не кажется ли вам, что мы напрасно оторвали от дел высших офицеров, оголив штабы флота в столь тревожное время?
– Видите ли, мне не хотелось бы…
– Это между нами, капитан, не бойтесь говорить начистоту.
Стоит ли с ним откровенничать? Сказать, что толку от адмирала Дагани в Лунаполисе все равно нет? Ведь Дагани никудышный стратег, что он и доказал сегодня, отказавшись командовать «Веллингтоном». А как капитан Пример умудрился пройти психологические тесты? Может быть, он, как и Серенко, родственник некой большой шишки? Хотя психотесты и действительность – разные вещи. Помнится, на «Дерзком» я тоже чуть не спятил, когда над нами нависли тучи рыб. Можно ли объяснить все это политику?
– Видите ли, сэр, я всего лишь начальник Академии… – Я поймал на себе тревожный взгляд Дагани. Заметив это, адмирал мгновенно отвел глаза в сторону. Из-за таких вот политиканов флот несет лишние потери. – Знаете, сэр, всего не предусмотришь. До сих пор в Солнечной системе побывали только три рыбины. Кто мог предугадать момент, когда прилетят другие? Правда, можно было предвидеть… – Я прикусил язык, но поздно.
– Что? – спросил Франджи. Пришлось сознаваться:
– Можно было предвидеть, что рыб приманят волны сверхсветового двигателя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142