Жрецы не могут допустить, чтобы такие случаи повторялись. Когда ребенок внушает им опасения, они вызывают джика; Джики не только следят за чужеземными послами или расправляются с обнаглевшими купцами, но и наблюдают за детьми, чтобы при необходимости вовремя остановить их.
– Ты говоришь так, как будто оправдываешь жрецов, – пробормотала Хизи с внезапным недоверием.
– Я всего лишь объясняю тебе, какова опасность и откуда она проистекает, – спокойно ответил Ган. – Я ведь не хочу, чтобы крыша библиотеки вдруг обрушилась мне на голову, а за ней весь дворец. Но мне также не хочется, чтобы тебя свели вниз по Лестнице Тьмы. Наберись терпения, Хизи, и позволь мне сделать все, что я могу. И будь осторожна! Твой Тзэм не защитит тебя от джика.
Возвратившись в большой зал, Хизи заметила Йэна. На столе перед ним лежало примерно с полдюжины открытых книг. Йэн поднял голову и улыбнулся ей.
Хизи кивнула в ответ, но подходить не стала. Жизнь и так казалась ей достаточно запутанной, чтобы еще водить дружбу с купеческим сыном. Вернувшись домой, Хизи молча взглянула на Квэй, хлопотавшую по хозяйству, и отправилась в свою комнату, где можно было прислушиваться к уютным домашним звукам, не опасаясь, что тебя заставят говорить.
Пока Хизи лежала, думая и вспоминая, в комнате появился призрак – прозрачно-голубой, с радужным отливом. Хизи встревоженно наблюдала, как он передвигается по комнате, словно исполняет некий величественный танец. Призрак не приближался к ней, пытаясь коснуться, как это было в прошлый раз. Наконец он, завиваясь, как дым, сделался совсем прозрачным и исчез.
Хизи, оставшись в одиночестве, подумала над тем, не сможет ли она сделать какие-то утешительные выводы. Теперь она могла сказать, что понимает многие события, случившиеся в последние несколько месяцев. Сила в ней начала просыпаться, когда пришли первые крови. Страшный призрак, живущий в Реке, почуял Хизи, спрятался в источнике, когда ее отец вызвал его младших сородичей, и затем вылез наружу. Хотел ли он сожрать Хизи, или попросту тянулся к ней, как мошка к огню, было несущественно. Хизи предполагала первое, вспоминая, как призрак в ее комнате приобрел очертания и кровь при простом соприкосновении с кровью. Кем некогда был этот обитающий в Реке демон? Может быть, кем-то вроде Хизи. Девочкой, обладающей непонятной, нежеланной для нее силой. Интересно, как долго она жила там, внизу, куда свели ее по Лестнице Тьмы? Потом она умерла, и Река – сонная, безучастная – вобрала ее в себя.
Хизи почесала чешуйку – собственный знак изгнания. Она сидела так до самого вечера, как вдруг услышала скрип ворот и голоса.
Настороженно приподнялась. Жрецы! Она обречена. Хизи лихорадочно соображала, не успеет ли она по деревянной решетке вскарабкаться на крышу и добраться до Большого Дворца, чтобы отнять у жрецов право восторжествовать над ней. Но было поздно: Хизи услышала шаги во дворе, приглушенные мягкими кожаными подошвами.
Но к ней пришли не жрецы. Женщину, которая вошла к ней в комнату и прислонилась к дверному косяку, Хизи менее всего ожидала увидеть. Хизи даже узнала ее не сразу. Хрупкая, прекрасная, хотя пора ее расцвета миновала, с короткими локонами, пронизанными серебристыми прядями. Глаза такие же большие и черные, как у Хизи. Те же самые глаза, как говорили многие.
– Мама? – едва не задохнувшись, вымолвила Хизи.
Она и теперь еще не вполне была уверена.
– Да, – сказала женщина ровным голосом, в котором все же чувствовалось скрытое волнение. – Наконец-то ты узнала меня. На большее я и не могла рассчитывать.
Хизи кивнула, не в силах говорить. Наступило долгое молчание. Мать первая нарушила его.
– Ты стала такой хорошенькой, – сказала она. – У тебя будет много поклонников.
– У меня уже есть один, – уточнила Хизи, садясь на кровати и приглаживая спутанные волосы.
– Йид Ну-младший? Я слышала. Ты оставила его в недоумении.
Мать говорила плавно, отчетливо произнося каждое слово, словно извлекала их со дна памяти. Хизи заметила характерные черные пятна над ее верхней губой.
– Я не думала, что… – пробормотала Хизи, но мать жестом остановила ее.
– Нет-нет, ты должна держать его в неизвестности. Скоро…
Она нахмурилась и провела по лицу ладонью с накрашенными ногтями.
– Скоро у тебя будет много поклонников, ты будешь выбирать из них.
Хизи кивнула, опять не в силах сказать что-либо этому эфирному созданию, этой женщине, которую чаще всего она видела только издали. Когда они беседовали последний раз? Это было в саду матери, два года назад. Как давно, подумала Хизи.
– Я… – Мать вновь нахмурилась, глядя в пол, будто надеялась увидеть там нужные слова. Наконец она взглянула прямо на Хизи, и во взгляде ее светилась искренность. – Мне хотелось увидеть тебя, Хизи. Прошло много времени с тех пор, как мы говорили с тобой.
Она улыбнулась – вымученной, болезненной улыбкой.
– Как-никак, я все же выносила тебя. Девять месяцев ты находилась у меня во чреве, хоть тебе и не терпелось поскорее выбраться.
Она пожала плечами.
– Мне хотелось увидеть тебя и сказать, что я с нетерпением жду твоего присоединения к нам. Это будет замечательно, правда?
Хизи увидела во дворе Квэй. Стоявший чуть поодаль красивый, смышленый на вид юноша в ливрее притворялся, будто ничем не обеспокоен. Телохранитель матери? Или джик? Нет, джика Хизи вряд ли бы заметила, они невидимы, как духи. Нож они вонзают только в спину.
Мать, несколько раз вздохнув, улыбнулась ей.
– Мне хотелось просто повидать тебя, – пояснила она. – Ты и в самом деле стала красавицей.
– Спасибо.
Мать кивнула.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125