Боцман выстрелил и промахнулся. Пока боцман нажал на курок вторично, испуганное животное сбило его с ног и он растянулся на земле, выпустив винтовку из рук. Львица исчезла в кустах; масаи с громкими криками побежали вслед за ней.
Оставшаяся на поляне львица неожиданно бросилась к Томеку.
На загривке привязанного к дереву Динго шерсть стала дыбом. Томек не испугался. Не желая подвергать опасности своего любимца, он сделал несколько шагов вперед. Спокойно прицелился между глаз животного, так как это было единственное место, которое было хорошо видно. Пуля, задев череп львицы, отскочила рикошетом. Оглушенное животное остановилось. Львица смотрела на мальчика налитыми кровью глазами.
Томек почувствовал охвативший его ужас. Он прицелился вторично. Раздался сухой треск затвора. И в магазине штуцера не было патронов. Хотя Смуга находился довольно далеко от места трагедии, он сразу все понял, что происходит. Не имея времени зарядить винтовку, он отбросил бесполезное оружие и схватил с земли винтовку боцмана. Но и у боцмана магазин был пуст. Тем временем львица, не отрывая взгляда от мальчика, ползла к нему на брюхе. Она находилась всего в десяти шагах от Томека.
Томек понял, что для него нет спасения. Безоружные Смуга и боцман Новицкий находились слишком далеко, чтобы помочь ему. Всякое резкое движение с их стороны могло только ускорить его смерть. О револьвере нечего было и думать: смертельно поразить льва из револьвера нельзя. Томек ужасно побледнел.
Львица прильнула к земле и учащенно забила хвостом по бокам. Сквозь обнаженные клыки послышалось глухое рычание. Сомнений не было. Львица готовилась к прыжку. Грозное рычание раздалось еще раз. Львица, прищурив глаза, ритмически ударяла хвостом о землю. Томеку казалось, что он уже чувствует, как зубы ужасного зверя вонзаются в его тело. Но вдруг между ним и львицей мелькнула чья-то тень. Томек поднял голову. К нему вернулась надежда. Он увидел перед собой черную спину. Это был Месхерия, который, заметив, что мальчику грозит опасность, не побежал с товарищами за львицей. Теперь, вооруженный копьем, он защищал собой Томека.
Смуга и боцман боялись сделать малейшее движение, чтобы не ускорить прыжка взбешенного хищника. Ведь львица могла разорвать мальчика вместе с его храбрым защитником. Раненый зверь дрожал от нетерпения. Только благодаря появлению Месхерии львица не бросилась тотчас на Томека. Месхерия обратил внимание львицы на себя, а она уже знала вкус «черного мяса»... Едва львица повернула голову к масаю, Смуга не выдержал и крикнул:
— На дерево, Томек! На дерево!
— Прыгай на дерево! — зарычал боцман, словно раненый бизон.
Это был превосходный совет, потому что львица все свое внимание обратила на Месхерию, а Томек стоял рядом с высоким, раскидистым деревом. Однако Томек не двинулся с места, а только облизал языком внезапно пересохшие губы. На дерево? Да, его обуревало желание спрятаться на него, но он не хотел вторично стать объектом насмешек. Кроме того, если не боится Месхерия...
Громкие голоса испуганных охотников, крик облавы, которая в этот момент высыпала на поляну, подстегнули львицу. Под ее шкурой заиграли мускулы, короткая, толстая шея сжалась, огромное, палевого цвета туловище взвилось в воздухе.
В это же мгновение Месхерия произвел правой рукой короткое, но сильное движение. Копье, словно молния, вылетело навстречу львице. Месхерия прыгнул в сторону, потянув Томека за собой, а львица рухнула на землю с глубоко вонзенным в голову острием копья. Длинное древко копья сломалось как спичка, но острие засело глубоко в черепе животного. Ослепленная кровью и ошеломленная ужасной болью львица прыгнула на ствол дерева и когтями сорвала кусок коры, но это была уже агония, так как она сразу же упала на землю мертвой.
Смуга и боцман, бледные как полотно, подбежали к Томеку. Боцман обнял его и сказал:
— У меня дух захватило от ужаса! Я не удивляюсь, что у тебя не было силы влезть на дерево, потому что и мы от страха словно окаменели.
Томек обнял боцмана и ответил почти спокойно:
— Я... мог спрятаться на дереве, но... не хотел!
— Почему ты не хотел? — гневно спросил Смуга. — Ведь львица перестала интересоваться тобой. Сразу было видно, что она ненавидит негров. Ты мог легко взобраться на дерево. Ты очутился бы в безопасности, и нам не пришлось бы за тебя опасаться.
— А я совсем не хотел очутиться в безопасности, — заявил мальчик.
— Почему? Что случилось, Томек?
— Да, потом боцман опять стал бы надо мной смеяться, что я от страха влез на дерево!
Смуга укоризненно взглянул на боцмана.
— С этим упрямым пацаном даже пошутить нельзя, — пробормотал моряк, чувствуя свою вину.
— Я должен признать, Томек, что ты снова держал себя очень хладнокровно, — похвалил Смуга. — Однако следует тебе напомнить, что ты дал обещание вести себя разумно.
— Я помню об этом, но на дерево ни за что и никогда не полезу, — решительно ответил Томек.
VII
Черное око
Несколько часов тому назад охотники сели в поезд, идущий из Найроби в Кисуму, откуда намеревались верхом добраться до Уганды. Томек уже устал смотреть из окна вагона на проносящиеся мимо пейзажи; воспользовавшись тем, что остальные участники путешествия задремали, он решил написать письмо Салли. Достав письменные приборы, он начал писать:
"Найроби-Кисуму, 5 августа 1903 года
Дорогая Салли!
Ты наверно будешь удивлена, что всего лишь через несколько дней после того, как я отослал тебе письмо из Найроби, — пишу опять. Дело в том, что теперь я не скоро смогу тебе написать, так как мы приближаемся к Уганде, стране джунглей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88