Шарлотта устраивала балы и приемы, чтобы ввести в общество своих сестер, чья красота превратилась в легенду. Говорили, что Луиза и Фредерика – две самые красивые девушки Германии, и было ясно, что они ищут себе мужей.
Как же счастливо они жили с Луизой! Куда бы ни шли, они шли вместе, говорили о себе как об одном человеке: «Луиза и я делаем это», «Фредерика и я думаем так». В то время они не сознавали, что расставание неизбежно. В качестве их верного союзника выступал брат Георг, такой же веселый и жизнерадостный, как они сами. Он обожал их, а они его. Но самих себя Луиза и Фредерика объединяли в одно целое.
Сейчас, лежа в постели в Берлине, Фредерика вспоминала отрывки разговоров. «Но, дорогая Фредди, нам придется расстаться, когда мы выйдем замуж». – «Тогда я не выйду замуж. Останусь с тобой. Буду твоей компаньонкой. Стану твоей камеристкой, твоей придворной дамой. Я лучше останусь с тобой, чем выйду замуж за короля». – «Ты всегда такая необузданная, – журила ее Луиза. – Если они решат, ты выйдешь замуж, тебе придется это сделать. Но когда я выйду замуж, то приглашу тебя жить к себе, а ты должна пригласить меня жить с тобой». – «Не хочу быть гостьей в твоем доме, Луиза. Я хочу быть членом твоей семьи».
А потом наступил тот вечер во Франкфурте, который они провели на пути домой с ландграфиней, приехавшей за ними в Хильдбургхаузен. В городе царило большое волнение, потому что там находился прусский король с двумя своими сыновьями, и две такие высокородные леди не могли не засвидетельствовать свое уважение монарху. Да к тому же его сопровождали его неженатые сыновья.
Неизбежное произошло. Или все это было заранее спланировано? Сыновьям прусского короля нужны были невесты, а принцессам Мекленбург-Стрелиц – мужья.
После этой первой встречи король сказал ландграфине, что ее внучки красивы как ангелы и что его сыновья сразу же влюбились в них. Хотя, с иронией думала Фредерика, осталось неясным, в кого влюбился кронпринц – в нее или в Луизу. Что касается его брата, принца Луи, то он был целиком поглощен своим собственным любовным романом и остался равнодушен к красивым девушкам, выставленным на обозрение.
Позже, когда они поженились, он сказал ей о состоявшемся решении, что ему придется взять одну из них и ему было абсолютно все равно какую. Такие же чувства испытывал и кронпринц, но поскольку ему надо было сделать выбор, то он остановился на Луизе, которая меньше говорила и была достаточно красива, если не считать того, что у нее слишком короткая шея, из-за чего она слегка горбилась.
Однако в целом кронпринц был равнодушен, так как ему приходилось жениться по необходимости. Но и он ей, конечно, нравился еще меньше. И если шея у Луизы была несколько коротковата, то это был ее единственный недостаток, который она легко скрывала с помощью великолепной материи.
Тем не менее сестры были вне себя от счастья, по той лишь причине, что если они выйдут замуж за братьев, то будут жить при одном дворе, и их страхи относительно расставания окажутся беспочвенными. До конца жизни они смогут говорить: «Луиза и я делаем это», «Фредерика и я думаем так».
Кто из них любил мужа? В какой-то мере это относилось к Луизе, да и то потому, что она была мягкой и сентиментальной от природы, и когда начала рожать от него детей, между ней и мужем возникла сильная привязанность. Фредерика отличалась от сестер. Она была более гордой, больше склонной к независимости и не такой робкой, как Луиза. Луи исполнил свой долг, женившись на ней; она забеременела. Считая свои обязанности выполненными, пока не наступил срок для рождения следующего ребенка, он мог вернуться к своей любовнице.
Ну и пусть. Ей было наплевать. Она могла танцевать, развлекаться, окружать себя обожателями.
«Я, – подумала она, беря зеркало со столика возле кровати, – такая женщина, чье имя всегда будет вызывать сплетни, даже сейчас».
Ну и что? Она танцевала ночи напролет, назначала любовные свидания мужчинам, жила необузданно и лихорадочно. Однако наибольшее счастье она испытывала тогда, когда оставалась наедине с Луизой, в то время как Луиза ожидала рождения очередного ребенка. В такие моменты на них нисходил покой, они слушали музыку или сами исполняли ее, говорили о детях, смеялись над прошлым.
У нее был свой красивый ребенок, Фредерик Уильям Луи, и она любила его; но она никогда не ощущала привязанности к дому. Она думала, что сейчас положение изменится. Тогда она была молодой, теперь – зрелой, тогда – беспечной, а теперь серьезной; сейчас она любит одного мужчину, в то время как в те легкомысленные дни ее унижало безразличие мужа, и она, наверное, стремилась доказать, что он единственный мужчина, считающий ее непривлекательной.
Когда она ожидала рождения дочери, Фредерики Вильгельмины Луизы, они с сестрой жили вместе спокойной жизнью, приносившей им полное удовлетворение. Однако наступил момент ее очередного воссоединения с мужем, вскоре после чего он умер. Говорили, что он болел лихорадкой, но именно тогда начали распространяться слухи. Все знали, что она не любит его; они не соблюдали верность друг другу, да к тому же он был так молод. От какой лихорадки он страдал? Что ее вызвало? Никто ничего не мог сказать наверняка.
Она стала девятнадцатилетней вдовой с двумя детьми, и ее репутация легкомысленной женщины не претерпела серьезных изменений. Она лишь приобрела несколько зловещий оттенок.
Фредерика засмеялась, подумав об этом. Ей было все равно. Она предпочла бы, чтобы ее считали порочной женщиной, нежели глупой. Луи обращался с ней ужасно – и умер. Возможно, что об этом не забудут, если кто-нибудь попытается плохо с ней обходиться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115