Пусть он будет добрым, молила она. Пусть он не предъявляет слишком высоких требований.
– Знаешь, – сказала Ида, – мне кажется, я что-то вижу в отдалении. Да… я уверена. Смотри, сестра.
Они напрягали глаза, чтобы разглядеть. Это действительно были верховые из кавалькады в ливреях Веймарского герцога – красочные точки, мелькавшие среди деревьев.
В волнении Ида схватила сестру за руку.
– Аделаида, – закричала она, – это они.
Ее глаза сверкали, щеки окрасились слабым румянцем. Она была прекрасна.
Одна из служанок поднималась в башню.
– Ты знаешь, что это означает, – сказала Ида. – Матушка послала за нами. Мы должны подготовиться к встрече герцога, когда он приедет. Я хорошо выгляжу?
– Очень. А я?
– Как всегда. Всегда аккуратна, всегда изящна. Дорогая Аделаида, ты настоящий образец добродетели. Что я буду делать, когда ты уедешь? Боюсь, что я опущусь… и быстро.
Передо мной больше не будет человека, с которого я могла бы брать пример.
Женщина вошла в башню.
– Я знаю, знаю! – закричала Ида. – Мы должны спуститься вниз и быть готовы приветствовать герцога, когда он приедет.
* * *
Герцог спрыгнул с лошади. Внушительная фигура ростом более 190 сантиметров. Он шагнул вперед, чтобы поприветствовать герцогиню Элеонору, протянувшую ему руку для поцелуя.
– Позвольте мне представить своего сына. – Герцоги Веймарский и Саксен-Мейнингенский поклонились друг другу.
– И дочерей, – продолжала герцогиня.
Они стояли по обе стороны от нее – Аделаида-простушка и Ида-красавица.
Герцог Веймарский перевел взгляд с одной на другую.
– Старшая, принцесса Аделаида, – сказала герцогиня. Опять поклон.
– И принцесса Ида.
Он отвесил еще один поклон. Его глаза остановились на Иде и задержались на ней.
Герцогиня взяла его за руку и повела в замок. Все получилось так, как и думала Аделаида. Он не мог оторвать глаз от Иды, а она от него.
* * *
Герцогиня Элеонора вызвала министров в замок.
– Герцог Веймарский просит руки принцессы Иды, – сказала она.
– Не лучше бы было, если бы первой вышла замуж принцесса Аделаида?
– Мне тоже это больше по душе, однако герцог Веймарский просит руки Иды. Это хорошая партия, и мы поступили бы неразумно, отвергнув ее.
Это было бы в высшей степени глупо, так как если герцог Веймарский не получит Иду, он, конечно же, не возьмет и Аделаиду.
– Прекрасная партия для младшей дочери, – сказала герцогиня, – и что мне нравится, ни принцессу Иду, ни герцога не придется уговаривать. Они сами жаждут этого, объявив, что влюблены друг в друга.
Казалось, что для полного счастья молодой пары не хватало только одного – согласия герцогини и ее министров.
Такое согласие дали, хотя все считали, что более подобающим было бы устроить брак старшей принцессы.
* * *
– Аделаида! – закричала Ида, бросаясь в объятия сестры.
– В чем дело? Ты плачешь?
– Такие странные слезы. Я так счастлива… и вместе с тем мне так грустно.
– Как это может быть?
– О Аделаида, моя дорогая, я не знаю, что тебе сказать. Они… они дали согласие. Бернард и я поженимся.
– Так почему же ты плачешь?
– О сестра, моя любимая Аделаида, ты действительно не возражаешь?
– Возражаю? Да я рада видеть тебя такой счастливой.
– Я… я выйду замуж раньше тебя.
– Так и должно быть, ведь ты такая красивая.
– Но он предназначался тебе.
– Герцог очень разумный человек и потому влюбился в тебя. Не могу сказать, что я его виню. Напротив, если бы он этого не сделал, я бы усомнилась в его умственных способностях.
– Нет, правда… Аделаида… ты не… сердишься? Аделаида рассмеялась.
– Ты действительно считаешь, что я должна сердиться?
– Нет, – призналась Ида. – Даже если бы ты его любила, чего, надеюсь, не может быть.
– Верно, моя дорогая Ида. Я не думаю, что мне следует влюбляться с такой легкостью. Мне надо знать человека много-много лет.
– Да, я думаю, что это так. Ты спокойная, и мудрая, и добродетельная. А я безумно счастлива, Аделаида. И если ты не чувствуешь себя несчастной, значит, я счастливейшая женщина в мире.
– Тогда ты действительно счастливейшая женщина в мире.
Ида прижалась лицом к лицу сестры. Она всегда такая импульсивная.
– А теперь я попрошу у тебя совета… относительно моего свадебного платья, драгоценностей… всего-всего. Ведь ты всегда говоришь правду. Ведь если бы ты была несчастна, ты бы сказала об этом. А, впрочем, могла бы и не сказать, потому что ты еще и бескорыстна и могла бы подумать, что испортишь мне радость. Ох, Аделаида, ты не обмываешь меня?
– Нет. Я не хочу выходить замуж. И думаю, что никогда не выйду. Надеюсь, что я останусь здесь с матушкой и Бернардом – моим Бернардом, а не твоим – до конца своей жизни. Я начинаю думать, что мне хочется именно этого. Уверена, что ни один мужчина не захочет жениться на мне, как это сделал и твой Бернард.
– Это чушь. Если бы меня здесь не было, он влюбился бы в тебя. Я в этом уверена, потому что когда-нибудь кто-нибудь полюбит тебя – и очень сильно. Я такой человек, в которого влюбляются моментально, а ты – человек, которого начинают любить постепенно. Однажды кто-нибудь полюбит тебя так, как любим я, мама и наш Бернард. Это потому, что мы знаем тебя.
– Ида, ты очень смешная.
– Милая Аделаида, ты всегда такая спокойная, такая добрая.
* * *
Свадьба должна состояться немедленно, так как не имеет смысла ее откладывать, сказала герцогиня. Ида была на седьмом небе от счастья. Швеи работали в отведенной им комнате замка с максимальной быстротой, и весь Саксен-Мейнинген говорил о свадьбе.
Великий день наступил, звонили колокола, невеста была само воплощение красоты в сверкающем наряде и драгоценностях, и даже Аделаида выглядела внушительно с драгоценностями в волосах и в платье, сшитом специально к свадьбе ее сестры.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115