– спрашивал Альфонсо. – Разве в Ферраре у тебя нет здоровых и сильных сыновей?
Но она все равно грустила. Грустила о своей жизни, которая могла быть совсем иной – не такой, какая выпала ей.
Ее переживания доставляли ей физическое страдание, и Лукреция не сразу поняла, что начались родовые схватки. К тому же срок беременности должен был истечь лишь через два месяца.
На ее крик сбежались служанки, и через несколько часов у нее родилась девочка. Та была очень слаба. Малютку спешно крестили.
У Лукреции был сильный жар.
Ее длинные золотистые кудри разметались по подушкам. Изредка она открывала глаза и умоляла окружающих хоть как-то уменьшить ее мучения.
– Ваши волосы, мадонна, – отвечали ей. – Они слишком тяжелы. Если их обрезать, вам станет легче.
Лукреция колебалась. Она не совсем ясно понимала, где находилась. Порой ей казалось, что она отдыхает после ванны и Джулия Фарнезе собирается расчесать ее влажные локоны.
Отрезать волосы, которыми она так гордилась? Разве можно согласиться на это?
Однако жар становился невыносим. Страдания обессилили ее.
Она медленно кивнула и откинулась на подушки, прислушиваясь к щелканью ножниц.
К изголовью подошел Альфонсо. Его лицо было озабоченно.
Я умираю, подумала она.
Альфонсо отошел от постели и сел рядом с лекарями.
– Есть надежда? – тихо спросил он.
– Нет, мой господин, – ответил один из них. – Она не выживет.
Альфонсо печально посмотрел на стриженую голову своей супруги. Лукреция… недавно ей исполнился тридцать один год – еще жить бы и жить. Она подарила ему будущего герцога Феррарского и в последние годы была верной женой, но он все равно не понимал ее. Хрупкое тело Лукреции никогда не вызывало в нем сильного желания. Сейчас, прислушиваясь к ее тяжелому дыханию, он решил, что в следующий раз возьмет в супруги женщину, способную быть и любовницей, и матерью его детей.
Он вновь подошел к постели Лукреции. Ее глаза были затуманены. Она смотрела на мужа, но не видела его.
Сейчас она думала о тех, кого любила: о Ванноце, своей матери, умершей в прошлом году; о брате Джованни, об отце, о Чезаре, об Альфонсо Бишельи, – о тех людях, которые были ей дороже всех остальных. Трое из них пали от руки одного и того же человека. Она уже не помнила об этом.
Я ухожу к ним, повторяла она про себя. Я ухожу к тем, кого всегда любила.
Ее губы пошевелились, и Альфонсо расслышал, как она прошептала: – Чезаре…
Затем в комнате наступила тишина. Лукреция Борджа умерла.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93