— Ладно, мотивы узнаем, когда его накроем. Теперь наша задача — обратиться к возможным свидетелям.— Так мы его спугнем, и он слиняет, — заметила Лола.— Хоть сейчас — в Палавас! Вдаль, теплый Канкаль! Гад — пусть чешет в Ульгат Палавас, Канкаль, Ульгат — французские курорты.

! — разразился предложениями Жанно. — Главное — обыватель! Покой от зарплаты к зарплате!— А если он затаится? Что если он переждет этот «бред на Круазет» где-нибудь на островах?— Что вы предлагаете, Тинарелли?— Если в «Меч-рыбу» он всегда является за полночь, то чем он занимается до этого?— Не знаю — возможно, отжимается, крестиком вышивает…— А может быть, он работает? Отсюда — его смокинг, — как-то вопреки своей воле продолжила мысль Лола.Да что она там несет?! Мне еще думать за этих ослов не хватало! Сотрудничать в аресте коллеги! И какого коллеги! Ну, не такого артиста, как я, но все же — каков замысел! Каков масштаб!.. Эх, подлые мои убийцы!— А что, в этом предположении что-то есть, — поддержал ее Костелло. — Кто на сегодняшний день у нас работает в смокинге?— Вышибала! — гаркнул Марсель. — Вышибала в ночном кабаке, сотрудник казино…— Водитель лимузина, — подключился Мерье, — метрдотель в каком-нибудь крупном ресторане.— А почему, собственно, не пианист? — проворковала Лола. — Например, в баре с живой музыкой.Жанно треснул по столу, отправив ввысь стаканчики с холодным кофе.— Пианист! Точно: Пианист работает пианистом!Тоже мне, откровение, голова два уха! А что, может, в полицию податься? В халифы легавых вместо старого хрыча Мартини! Как бывший участник Сопротивления и борьбы с полицаями! Срам, Паоло, срам! Аи, что там еще… О нет!Лола почувствовала, что в ее трусиках лопнула резинка: чуть различимый щелчок, и — бац! — черная шелковая тряпочка пошла вниз. Пытаясь ее остановить, Лола резко скрючилась, поставив себя в центр внимания сослуживцев.— Что с вами, Тинарелли?— Все в норме, только… ой!— Помочь?Мужчины весело встрепенулись. Даже Марсель виновато улыбнулся в усы. Лола схватилась за ляжку, обдала всех зловещим взглядом и, развернувшись, вы бралась в коридор.— Что это значит? — удивился Жанно.— Может, женские проблемы? — предположил Костелло, потупив глаза.Жанно вздохнул:— Пианист. Артист хренов! А по мне, так тут ни чего удивительного! Артисты — это ж самые извращенцы!Что это? Какая-то соринка на туфле: Костелло, так и не поднимая глаз, стал нагибаться, чтобы стереть неопознанную летучку салфеткой, и перед Марселем, машинально наблюдавшим за этим действом, вдруг предстала пара сандалий, ошарашив его в унисон с разорвавшимися под фуражкой первыми аккордами из «Around Midnight» Джазовая композиция знаменитого американского пианиста Телониуса Монка.

Пытаясь избавиться от докучливой мелодии, он потряс головой.— Что такое, Блан?— Нет, ничего.Черт побери, такой ответственный момент, а тут эта треклятая песенка. Как-то вечером, прыгая с программы на программу во время рекламы, они с Надьей наткнулись на фрагмент из какого-то фильма. Там по казывали портрет одного композитора, Монка Теофила, или что-то в этом роде. Надья тогда еще посмеялась: ведущий объяснял, что «Монк» по-английски означает «монах», и Надье этот монах показался каким-то уж очень странным.И тут пришло озарение. Пианист по имени Монах. Сандалии священника!— Шеф, я знаю, знаю!— Что? У Лолы месячные?— Ц-Ц-Ц.— Нет! Пианист! Я его видел!— Где? Когда?— Он играл на пианино в «Диване»!— Ого! И на саксе в холодильнике?— Простите?— Не принимайте близко к сердцу, Блан, и объясните нам, что означает фраза «Он играл на пианино в диване».— «Диван» — это американский бар около рынка!— Откуда вы знаете, что это наш подозреваемый?— Я проходил мимо и тут вижу — какой-то тип играет… В нем было что-то знакомое. Вот.— Что «вот»? — не отставал Жанно.— Ну, что это он. Я уверен.— Блан, мы за вас очень рады. Лоран, почему бы вам не отправить факс в «Квантико»! — ухмыльнулся Жанно. — Ладно, значит ли это, что наш убийца — один из ваших друзей?— Как так?— Вы сказали… цитирую: «В нем было что-то знакомое. Значит, это он».— Точно. Интересно, почему я так сказал? — пробормотал Марсель, почесывая голову.Лоран со вздохом взглянул на часы. У него было такое чувство, что он снимается в фильме Эда Вуда — самого отвратительного режиссера в мире. Катрин ни в жизнь не поверит.Костелло кашлянул и машинально потер браслет о полосатую рубашку. Расстроенный Марсель делал вид, будто разглядывает отсутствующее на сей час уличное движение.Жанно открыл досье, наткнулся на фотографии из морга, тут же его захлопнул и взглянул на входящую в дверь пунцовую Лолу.— Сенсация! — похвастался он ей. — Блан знает убийцу. Это пианист из «Дивана»!— Да? Но как?.. — удивилась та.— Новая методика, детка. Непосредственный контакт с великим Маниту — и хоп: имя убийцы огненными буквами вспыхивает на сетчатке.Лола бросила на него перепуганный взгляд.— Шучу, Лола, шучу!— Вспомнил!Четыре пары глаз подозрительно воззрились на Марселя.— Сандалии священника!Четыре вздоха из четырех сомкнутых губ.— Пианист — это тип в сандалиях священника, который ел в «Шаверме»! А я-то все думаю: где я его видел? Он и в порту сегодня хо…— А нельзя ли с самого начала? Как люди обычно разговаривают, — предложил Жанно, заволакивая ресницами нежный, тающий, как растворимый кофе, взгляд. 10 Сначала человек в сандалиях священника обозначился в «Шаверме», расплатился загаженной банкнотой. Далее Блан видел его перед своим домом. Затем, не разобравшись, в чем дело, — в «Диване». И наконец, в порту, когда муниципальная полиция арестовывала бродягу Иисуса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48