ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
– так же невозмутимо рекомендовал Государь картинно всхлипывающему ещё Верховному Главнокомандующему. – Для твоего сведения: я приказал Горемыкину из-за потока беженцев снять черту еврейской оседлости и допустить евреев в города… Скоро ты получишь от правительства бумагу об этом… Бог даст, и иностранные банкиры оценят этот наш шаг…
– Не делай этого! Не делай этого! – заголосил Николай Николаевич. – Все жиды – шпионы и революционеры и они предадут нас Германии!
Николай пропустил эту тираду мимо ушей. Отвернувшись от собеседника и глядя в окно, что означало его крайнюю степень недовольства, он всё-таки спокойным голосом задал новый вопрос великому князю:
– Почему ты допускаешь пораженческие настроения в Ставке и у генералов в штабах фронтов? Командующий Юго-Западным фронтом Иванов и генерал Драгомиров рассуждают у тебя о необходимости отступать до Киева, Рузский собирается отходить до Двинска…
На Верховного Главнокомандующего неожиданная немилость царя подействовала словно ушат холодной воды. Он настолько был уверен во всегдашнем расположении племянника к себе, его прочной любви, что надеялся долго ещё использовать доброе отношение Николая себе на пользу. Он сразу посерьёзнел, слёзы на его глазах высохли, и он злобно сказал:
– Я ведь отдал приказ «ни шагу назад!», а ещё в январе повелел генералам укреплять позиции, на которых они встали после нашего наступления… Но они ничего не сделали и теперь отступают без спроса… Я буду их отрешать от должности!..
Николай повернулся к великому князю, но глаза его не лучились, как обычно, добротой, а холодно блестели, словно две голубые льдинки. От этого взгляда у Николая Николаевича мурашки побежали по спине. Он понял, что его положение становится шатким, а с ним – и все далеко идущие планы.
– Почему ты отменил предложенную мной десантную операцию на Босфор? – спокойно спросил царь Верховного Главнокомандующего.
Великий князь смешался. Он думал, что племянник забыл уже о своём предложении, и не знал, что ответить. С минуту он сидел и беззвучно шевелил губами. Потом растерянно начал бормотать:
– Китченер предлагал нам в марте вместе с британцами и французами высадиться с другой стороны Проливов – у Дарданелл… Надо было только послать туда наши войска… Британский военный атташе генерал Хэнбери-Уильямс в частном разговоре не рекомендовал мне проводить решение о нашей единоличной высадке у Константинополя через мой Военный Совет… – изображая простодушие, решил сыграть на союзнических чувствах царя Верховный Главнокомандующий. Но достиг своим признанием обратного результата. Глаза Государя сузились, ледяной блеск усилился, но он так же спокойно и вроде бы безучастно сказал:
– Мало нам того, что в Петрограде и Москве британский посол вмешивается в мои дела и пригревает всяких Гучковых, так ещё и на Ставке у меня англичане распоряжаются моей армией!..
В глазах великого князя мелькнули сначала испуг, а затем и злоба. С угрозой он выпалил, давая понять племяннику, кто хозяин в Ставке:
– Здесь, в Барановичах, распоряжаюсь я!.. Я отправил Пятый корпус в Карпаты для укрепления фронта Иванова!.. Без этого, может быть, немцы ещё раньше нанесли бы нам удар!.. Лорд Китченер за месяц предупреждал меня о сосредоточении немецких войск у Горлицы для прорыва, о подвозе туда эшелонов с гигантским запасом снарядов и артиллерии!.. А у нас – кто виноват в недостатке снарядов и пушек?! Только ли Сухомлинов и Сергей?!.
Мгновенно схватывающий мысли собеседника Государь понял, что угроза Николаши на этот раз обращена в его адрес и завтра в действующую армию из Барановичей, Петрограда и Москвы от клевретов дядюшки может поползти слух о том, что именно Он, Император, виноват в недостатке снарядов, пушек и винтовок в действующей армии, а не Главнокомандующий, который столь легкомысленно вступил в войну и слишком поздно, только на крови солдат, подсчитал нехватку амуниции. Николай не любил споры, никогда не доказывал своим министрам и другим подданным свою правоту или справедливость требований. Он не повышал голоса на тех, кто не способен был его понять и осуществить его повеления, которые всегда давались в мягкой и деликатной форме. Он любезно благодарил чиновника или несостоявшегося сотрудника, развивавшего мысли, не совпадавшие с мнением Государя, и беззлобно отставлял его, иногда даже поощряя какой-нибудь наградой. Так он удалил в отставку несогласных с ним премьеров Витте и Коковцова, когда понял, что они ведут свою, а не его политику, одарив обоих за прошлые заслуги графскими титулами. Он снова безучастно отвернулся к окну.
Николай Николаевич понял, что совершил большую ошибку, высказав даже только тень угрозы племяннику. Поэтому он решил загладить свою вину и слегка повилять хвостом, как побитый пёс, чтобы усыпить бдительность Государя. Ведь он не выложил ещё самого главного своего козыря – собранные для него Белецким и Джунковским материалы о Гришке Распутине и его отношениях с Царской Семьёй. Но для этого ему ещё нужно было обсудить всё это со Станой и Милицей хотя бы по телефону, чтобы получить их мудрые советы.
– Ники, ведь ты не отставишь меня сейчас?! – льстиво, с ноткой подобострастия, совершенно непривычной для него, обратился он к племяннику.
Государь молчал. Он не хотел обнадёживать Николашу, но в то же время был ещё не совсем готов немедленно уволить его от Верховного командования. Великий князь истолковал его молчание по-своему.
– Я обещаю тебе, что под моим руководством армия прекратит отступление и твёрдо закрепится на нынешних позициях!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294
– Не делай этого! Не делай этого! – заголосил Николай Николаевич. – Все жиды – шпионы и революционеры и они предадут нас Германии!
Николай пропустил эту тираду мимо ушей. Отвернувшись от собеседника и глядя в окно, что означало его крайнюю степень недовольства, он всё-таки спокойным голосом задал новый вопрос великому князю:
– Почему ты допускаешь пораженческие настроения в Ставке и у генералов в штабах фронтов? Командующий Юго-Западным фронтом Иванов и генерал Драгомиров рассуждают у тебя о необходимости отступать до Киева, Рузский собирается отходить до Двинска…
На Верховного Главнокомандующего неожиданная немилость царя подействовала словно ушат холодной воды. Он настолько был уверен во всегдашнем расположении племянника к себе, его прочной любви, что надеялся долго ещё использовать доброе отношение Николая себе на пользу. Он сразу посерьёзнел, слёзы на его глазах высохли, и он злобно сказал:
– Я ведь отдал приказ «ни шагу назад!», а ещё в январе повелел генералам укреплять позиции, на которых они встали после нашего наступления… Но они ничего не сделали и теперь отступают без спроса… Я буду их отрешать от должности!..
Николай повернулся к великому князю, но глаза его не лучились, как обычно, добротой, а холодно блестели, словно две голубые льдинки. От этого взгляда у Николая Николаевича мурашки побежали по спине. Он понял, что его положение становится шатким, а с ним – и все далеко идущие планы.
– Почему ты отменил предложенную мной десантную операцию на Босфор? – спокойно спросил царь Верховного Главнокомандующего.
Великий князь смешался. Он думал, что племянник забыл уже о своём предложении, и не знал, что ответить. С минуту он сидел и беззвучно шевелил губами. Потом растерянно начал бормотать:
– Китченер предлагал нам в марте вместе с британцами и французами высадиться с другой стороны Проливов – у Дарданелл… Надо было только послать туда наши войска… Британский военный атташе генерал Хэнбери-Уильямс в частном разговоре не рекомендовал мне проводить решение о нашей единоличной высадке у Константинополя через мой Военный Совет… – изображая простодушие, решил сыграть на союзнических чувствах царя Верховный Главнокомандующий. Но достиг своим признанием обратного результата. Глаза Государя сузились, ледяной блеск усилился, но он так же спокойно и вроде бы безучастно сказал:
– Мало нам того, что в Петрограде и Москве британский посол вмешивается в мои дела и пригревает всяких Гучковых, так ещё и на Ставке у меня англичане распоряжаются моей армией!..
В глазах великого князя мелькнули сначала испуг, а затем и злоба. С угрозой он выпалил, давая понять племяннику, кто хозяин в Ставке:
– Здесь, в Барановичах, распоряжаюсь я!.. Я отправил Пятый корпус в Карпаты для укрепления фронта Иванова!.. Без этого, может быть, немцы ещё раньше нанесли бы нам удар!.. Лорд Китченер за месяц предупреждал меня о сосредоточении немецких войск у Горлицы для прорыва, о подвозе туда эшелонов с гигантским запасом снарядов и артиллерии!.. А у нас – кто виноват в недостатке снарядов и пушек?! Только ли Сухомлинов и Сергей?!.
Мгновенно схватывающий мысли собеседника Государь понял, что угроза Николаши на этот раз обращена в его адрес и завтра в действующую армию из Барановичей, Петрограда и Москвы от клевретов дядюшки может поползти слух о том, что именно Он, Император, виноват в недостатке снарядов, пушек и винтовок в действующей армии, а не Главнокомандующий, который столь легкомысленно вступил в войну и слишком поздно, только на крови солдат, подсчитал нехватку амуниции. Николай не любил споры, никогда не доказывал своим министрам и другим подданным свою правоту или справедливость требований. Он не повышал голоса на тех, кто не способен был его понять и осуществить его повеления, которые всегда давались в мягкой и деликатной форме. Он любезно благодарил чиновника или несостоявшегося сотрудника, развивавшего мысли, не совпадавшие с мнением Государя, и беззлобно отставлял его, иногда даже поощряя какой-нибудь наградой. Так он удалил в отставку несогласных с ним премьеров Витте и Коковцова, когда понял, что они ведут свою, а не его политику, одарив обоих за прошлые заслуги графскими титулами. Он снова безучастно отвернулся к окну.
Николай Николаевич понял, что совершил большую ошибку, высказав даже только тень угрозы племяннику. Поэтому он решил загладить свою вину и слегка повилять хвостом, как побитый пёс, чтобы усыпить бдительность Государя. Ведь он не выложил ещё самого главного своего козыря – собранные для него Белецким и Джунковским материалы о Гришке Распутине и его отношениях с Царской Семьёй. Но для этого ему ещё нужно было обсудить всё это со Станой и Милицей хотя бы по телефону, чтобы получить их мудрые советы.
– Ники, ведь ты не отставишь меня сейчас?! – льстиво, с ноткой подобострастия, совершенно непривычной для него, обратился он к племяннику.
Государь молчал. Он не хотел обнадёживать Николашу, но в то же время был ещё не совсем готов немедленно уволить его от Верховного командования. Великий князь истолковал его молчание по-своему.
– Я обещаю тебе, что под моим руководством армия прекратит отступление и твёрдо закрепится на нынешних позициях!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294