ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Пётр, который было встал во фрунт, удивился радушию незнакомого ему высокого чина и с мальчишеским смущением пожал руку полковнику.
– Мы ведь в гвардии все свои!.. – объяснил свой демократизм полковник, но Петру почудился в его тоне какой-то особый интерес к своей персоне.
Полковник без стука отворил дверь в глубине кабинета, более похожую на шкаф, вошёл внутрь и сказал кому-то:
– Корнет граф Лисовецкий прибыл, ваше высокопревосходительство…
– Пгоси! – раздался низкий грассирующий голос.
С любезным поклоном полковник пропустил Петра внутрь кабинета.
Размеры помещения были внушительны, а обстановка составляла стандартный набор предметов – предел мечтаний высшего слоя российской военной и гражданской бюрократии. В дальнем от входа углу, за массивным дубовым столом с резьбой, еле виднелся невысокого роста генерал-лейтенант, весь заросший волосами, с какими-то шишками на лице, раздутый синеватый нос которого свидетельствовал о десятилетиях его поклонения Бахусу.
Перед столом, в дубовом с кожей кресле, сидел прямой начальник Петра, генерал-майор свиты Его Величества командир лейб-гвардии уланского Её Величества Государыни Императрицы Александры Фёдоровны полка князь Сергей Константинович Белосельский-Белозёрский.
Оба генерала вытянули шеи, чтобы из своего далека разглядеть красавца корнета, остановившегося в дверях.
Между ними и юношей был длинный-предлинный дубовый стол с массивными кожаными стульями вдоль него. Панели из морёного дуба, которыми были покрыты стены, за исключением одной, на которой висели несколько карт Европейской России, поглощали много света, падавшего от бра и двух медных люстр с лампочками Эдисона в виде свечей.
– Корнет, идите сюда, к нам! – позвал Белосельский-Белозёрский. По его тону Пётр заключил, что грозы с громом не будет, и, чеканя шаг, как на параде, приблизился к начальству. Он приготовился отрапортовать командиру корпуса о своём прибытии, но тот опередил его, махнул рукой и велел «рапорт отставить!».
Затем кряжистый Безобразов встал, обогнул свой стол и оказался лицом к лицу с юношей. В руках у него была коробочка. Генерал-лейтенант её открыл, достал какой-то знак и прицепил его к лацкану мундира Петра. Корнету было неудобно скосить глаза, чтобы разглядеть знак, и он вытаращил их на командира корпуса.
– Поздравляю! – пробасил Безобразов и пожал руку Петру. – А теперь отметим это дело и расскажешь, как тебе посчастливилось получить столь редкое отличие – Императорский знак в честь 300-летия Дома Романовых… Немногие члены Государственного совета получили такой, а в гвардии ниже полковника – никто…
Генерал-лейтенант хлопнул в ладоши. Казалось, прямо из стены возник лакей с подносом, на котором стояли шесть бокалов шампанского. Безобразов взял два себе, лакей два поставил перед князем и два – на краешек стола у того места, где стоял третий, пустой стул.
– За Государя и Дом Романовых! – провозгласил тост командир, и офицеры стоя приложились к бокалам. – А теперь рассказывай, почему Государыня Императрица Александра Фёдоровна повелела вставить твоё имя в списки представленных к этому знаку! – пробасил Безобразов.
– Ваше высокопревосходительство, ума не приложу, как это получилось… – искренне удивился Пётр. – И видел-то я Её вблизи только один раз… – Он снова пожал плечами.
Князь Белосельский-Белозёрский нахмурил вдруг лоб от умственного усилия, а потом, как старый царедворец, пришёл к выводу:
– Это не тогда ли, во время твоей командировки в Кострому со штандартом полка на закладку памятника в честь 300-летия Дома Романовых было? И ты, когда приехал, передал мне благодарность Государыни, что представителя Её полка включили в свиту во время пребывания Их Величеств в Ипатьевском монастыре?..
– А-а! – протянул вспомнивший этот радостный эпизод Пётр. – Тогда толпа в соборе притиснула меня почти на шлейф Государыни, и она очень благосклонно посмотрела на меня… И потом спросила, не тот ли я новенький корнет, который Ей в полку ещё не представлялся…
– Ну вот, видишь, наш улан почти что в случай попал! – хохотнул басом Безобразов. – Смотри не промахнись! Кстати, тебе ещё одно приятное известие: матушка князя Сергея Константиновича, – осклабился, изображая любезность Белосельскому-Белозёрскому, генерал-лейтенант, – княгиня Надежда Дмитриевна, видела на каком-то балу, как хорошо ты танцуешь. Будучи фрейлиной государыни императрицы Марии Фёдоровны, она рекомендовала тебя записать в реестр церемониальной части, откуда офицерам гвардейских полков присылаются личные приглашения на придворные балы… Так что завтра утром ты получишь приглашение на бал у вдовствующей императрицы в Аничковом дворце, который имеет быть место послезавтра. Князь расскажет тебе сейчас о порядке службы на балах… А сейчас поднимем бокалы за государыню императрицу, – выдержал секундную паузу генерал-лейтенант и, к разочарованию Петра, добавил: – Марию Фёдоровну!
Офицеры снова встали, со звоном чокнулись бокалами и единым духом их опустошили.
Безобразов сел, откинулся в кресле и, полуприкрыв глаза, видимо, стал вспоминать балы Александра Второго, при котором он начинал службу. Князь тоже откинулся в своём кресле и начальственным тоном принялся давать указания:
– Бал, господин корнет, это для гвардейца не забава, а трудная служба… От нашего полка надлежит прислать десять танцоров, и гордитесь, что вы попали в их число… Но не думайте там веселиться… Помните, что вы состоите в наряде и должны исполнять служебные обязанности… Танцуйте с дамами и занимайте их по мере возможности… Как новичку, скажу вам, что в день бала не рекомендуется пить ничего крепче кваса, не курить и не душиться слишком сильными духами – не всем они могут быть приятны… Строго запрещается держаться группой в одном месте, словно в губернском Дворянском собрании… Помните, что главный манёвр – рассыпаться и охватывать с флангов противни… виноват, дамское общество.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294
– Мы ведь в гвардии все свои!.. – объяснил свой демократизм полковник, но Петру почудился в его тоне какой-то особый интерес к своей персоне.
Полковник без стука отворил дверь в глубине кабинета, более похожую на шкаф, вошёл внутрь и сказал кому-то:
– Корнет граф Лисовецкий прибыл, ваше высокопревосходительство…
– Пгоси! – раздался низкий грассирующий голос.
С любезным поклоном полковник пропустил Петра внутрь кабинета.
Размеры помещения были внушительны, а обстановка составляла стандартный набор предметов – предел мечтаний высшего слоя российской военной и гражданской бюрократии. В дальнем от входа углу, за массивным дубовым столом с резьбой, еле виднелся невысокого роста генерал-лейтенант, весь заросший волосами, с какими-то шишками на лице, раздутый синеватый нос которого свидетельствовал о десятилетиях его поклонения Бахусу.
Перед столом, в дубовом с кожей кресле, сидел прямой начальник Петра, генерал-майор свиты Его Величества командир лейб-гвардии уланского Её Величества Государыни Императрицы Александры Фёдоровны полка князь Сергей Константинович Белосельский-Белозёрский.
Оба генерала вытянули шеи, чтобы из своего далека разглядеть красавца корнета, остановившегося в дверях.
Между ними и юношей был длинный-предлинный дубовый стол с массивными кожаными стульями вдоль него. Панели из морёного дуба, которыми были покрыты стены, за исключением одной, на которой висели несколько карт Европейской России, поглощали много света, падавшего от бра и двух медных люстр с лампочками Эдисона в виде свечей.
– Корнет, идите сюда, к нам! – позвал Белосельский-Белозёрский. По его тону Пётр заключил, что грозы с громом не будет, и, чеканя шаг, как на параде, приблизился к начальству. Он приготовился отрапортовать командиру корпуса о своём прибытии, но тот опередил его, махнул рукой и велел «рапорт отставить!».
Затем кряжистый Безобразов встал, обогнул свой стол и оказался лицом к лицу с юношей. В руках у него была коробочка. Генерал-лейтенант её открыл, достал какой-то знак и прицепил его к лацкану мундира Петра. Корнету было неудобно скосить глаза, чтобы разглядеть знак, и он вытаращил их на командира корпуса.
– Поздравляю! – пробасил Безобразов и пожал руку Петру. – А теперь отметим это дело и расскажешь, как тебе посчастливилось получить столь редкое отличие – Императорский знак в честь 300-летия Дома Романовых… Немногие члены Государственного совета получили такой, а в гвардии ниже полковника – никто…
Генерал-лейтенант хлопнул в ладоши. Казалось, прямо из стены возник лакей с подносом, на котором стояли шесть бокалов шампанского. Безобразов взял два себе, лакей два поставил перед князем и два – на краешек стола у того места, где стоял третий, пустой стул.
– За Государя и Дом Романовых! – провозгласил тост командир, и офицеры стоя приложились к бокалам. – А теперь рассказывай, почему Государыня Императрица Александра Фёдоровна повелела вставить твоё имя в списки представленных к этому знаку! – пробасил Безобразов.
– Ваше высокопревосходительство, ума не приложу, как это получилось… – искренне удивился Пётр. – И видел-то я Её вблизи только один раз… – Он снова пожал плечами.
Князь Белосельский-Белозёрский нахмурил вдруг лоб от умственного усилия, а потом, как старый царедворец, пришёл к выводу:
– Это не тогда ли, во время твоей командировки в Кострому со штандартом полка на закладку памятника в честь 300-летия Дома Романовых было? И ты, когда приехал, передал мне благодарность Государыни, что представителя Её полка включили в свиту во время пребывания Их Величеств в Ипатьевском монастыре?..
– А-а! – протянул вспомнивший этот радостный эпизод Пётр. – Тогда толпа в соборе притиснула меня почти на шлейф Государыни, и она очень благосклонно посмотрела на меня… И потом спросила, не тот ли я новенький корнет, который Ей в полку ещё не представлялся…
– Ну вот, видишь, наш улан почти что в случай попал! – хохотнул басом Безобразов. – Смотри не промахнись! Кстати, тебе ещё одно приятное известие: матушка князя Сергея Константиновича, – осклабился, изображая любезность Белосельскому-Белозёрскому, генерал-лейтенант, – княгиня Надежда Дмитриевна, видела на каком-то балу, как хорошо ты танцуешь. Будучи фрейлиной государыни императрицы Марии Фёдоровны, она рекомендовала тебя записать в реестр церемониальной части, откуда офицерам гвардейских полков присылаются личные приглашения на придворные балы… Так что завтра утром ты получишь приглашение на бал у вдовствующей императрицы в Аничковом дворце, который имеет быть место послезавтра. Князь расскажет тебе сейчас о порядке службы на балах… А сейчас поднимем бокалы за государыню императрицу, – выдержал секундную паузу генерал-лейтенант и, к разочарованию Петра, добавил: – Марию Фёдоровну!
Офицеры снова встали, со звоном чокнулись бокалами и единым духом их опустошили.
Безобразов сел, откинулся в кресле и, полуприкрыв глаза, видимо, стал вспоминать балы Александра Второго, при котором он начинал службу. Князь тоже откинулся в своём кресле и начальственным тоном принялся давать указания:
– Бал, господин корнет, это для гвардейца не забава, а трудная служба… От нашего полка надлежит прислать десять танцоров, и гордитесь, что вы попали в их число… Но не думайте там веселиться… Помните, что вы состоите в наряде и должны исполнять служебные обязанности… Танцуйте с дамами и занимайте их по мере возможности… Как новичку, скажу вам, что в день бала не рекомендуется пить ничего крепче кваса, не курить и не душиться слишком сильными духами – не всем они могут быть приятны… Строго запрещается держаться группой в одном месте, словно в губернском Дворянском собрании… Помните, что главный манёвр – рассыпаться и охватывать с флангов противни… виноват, дамское общество.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294