..
- Готовьтесь! - мысленно крикнул я родным, и мы шагнули в бесконечность.
Мы провалились в бездну и достигли ее дна. То, что нас встретило там... Даже внутренности сверхновой звезды показались бы теплой купелью по сравнению с тем беспределом, который творился вокруг нас. В математике есть такой символ - восьмерка, положенная на бок, абстракция, обозначающая бесконечную величину. Здесь эта абстракция становилась реальностью, здесь все измерялось в символах бесконечности. Здесь была точка соприкосновения Порядка и Хаоса, здесь Янь и Инь накладывались друг на друга, вступая в непосредственный контакт. Градиент энтропии здесь был бесконечен, мощность Формирующих также бесконечна. В один момент Порядок вырывал из пучины Хаоса эоны и создавал миры, и в тот же момент Хаос вновь поглощал их. Мы видели, как рождались и умирали галактики в микроподобиях Большого Взрыва. Это был перманентный Рагнарек, в котором не было места ни простым смертным, ни бессмертным Властелинам. Здесь была яростная борьба двух стихий на грани, где кончается их власть.
Мой Образ Источника оберегал нас от неминуемой гибели в этих катаклизмах. Он помог нам преодолеть барьер в целости и сохранности. Мгновение спустя мы уже мчались по Тоннелю вдоль миров, похожих на миры Теллуса.
Мои спутники молчали, потрясенные всем увиденным и пережитым. Я специально уменьшил скорость, чтобы дать им время опомниться.
- Брат, - наконец выдавил из себя Брендон; голос его звучал непривычно сипло. - Ты могуч! Без тебя мы бы все погибли в этом аду.
- Я ожидала подобного, - сказала Бренда; она выглядела гораздо спокойнее брата. - Ведь я была знакома с твоими выкладками, однако... Если бог есть, то будь он проклят за то, что сотворил такое пекло.
- Бедная мама, - тихо произнесла Пенелопа.
Я вспомнил Диану, и мне стало невыносимо горько. Диана, моя любимая, моя тайная жена... Я был взвинчен, мои нервы были на пределе, и чтобы не расплакаться, я заставил себя думать о Дейрдре. Скоро, очень скоро я увижу ее...
Мои мысли повлияли на мои действия, и, повинуясь безотчетному желанию прикоснуться к прошлому, я открыл выход из Тоннеля на той самой поляне у озера, где некогда повстречал Дейрдру в костюме Евы и где родилась моя новая любовь.
Солнце уже клонилось к закату. День был по-осеннему прохладный, но безветренный. Я смотрел на жухлую траву под моими ногами и думал о том, что если растения имеют память, то трава эта должна помнить наши с Дейрдрой объятия и ласки. В тот теплый весенний день мы пробыли здесь до самого вечера, всласть занимались любовью, купались, дурачились, затем снова занимались любовью, а когда приехали в мой замок, то, наскоро отужинав, завалились в постель и сразу же заснули в объятиях друг друга. И только утром следующего дня...
К действительности меня вернула Бренда. Она поставила свои чемоданы на землю, подошла ко мне и взяла меня за руку.
- И что дальше, Артур?
- Все зависит от вас, - ответил я. - Если вы устали, мы можем сделать здесь привал, перекусим, а затем я раздобуду лошадей, и мы отправимся в Каэр-Сейлген.
- А если мы не очень устали?
- Тогда я сейчас же раздобуду лошадей, и мы отправимся в Каэр-Сейлген.
- Это далеко? - спросил Брендон.
- Три часа езды.
- Ага! - произнесла Бренда, и в глазах ее заплясали лукавые искорки. - Так это то озеро...
Мой взгляд заставил ее прикусить язык. Третьего дня я не в меру разоткровенничался с сестрой и рассказал ей романтическую историю своего знакомства с Дейрдрой - и вот она чуть не проболталась об этом в присутствии моей дочери. Пенелопа уже знала о Дейрдре, но вряд ли ей было бы приятно услышать, что сейчас она находится там, где ее отец влюбился в другую женщину.
- Так это, - после короткой паузы поспешила исправиться Бренда, твое любимое озеро, о котором ты мне говорил?
- Да, - с облегчением ответил я. - Прелестное местечко, не так ли? А весной здесь вообще восхитительно.
- В самом деле, - сказала Пенелопа, обводя взглядом окрестности. Здесь очень красиво. Жаль, что я принципиально не пишу пейзажи.
- Так измени своим принципам, - посоветовал ей Брендон. - Твоя принципиальность в таких вопросах сродни закомплексованности... Между прочим, Артур, - обратился он ко мне. - Ты был прав. Формирующие здесь действительно "кусаются".
- А я уже установила контакт, - похвасталась Бренда. - Через Самоцвет. Оказывается, это раз плюнуть.
Пока Брендон и Пенелопа, сосредоточившись, проделывали "это раз плюнуть", я изложил им свои соображения:
- Мы не можем вот так сразу переместиться в мой замок. В этом мире пока что неизвестно явление тоннельного перехода, и если мы появимся в Каэр-Сейлгене из ниоткуда, нас, чего доброго, примут за исчадий ада.
- Это уж точно, - согласилась Бренда. - На Земле Хиросимы кое-кто подозревал, что я обитаю в канализационной системе, вследствие моей дурной привычки входить и выходить из Тоннеля в туалетных кабинах.
Я вежливо рассмеялся.
- А однажды, - продолжала сестра, - даже случился скандал. За мной попытался приударить один тип, такой прилипчивый, что не отдерешь. В один прекрасный день, вернее, вечер, мне пришлось улизнуть от него через дамскую комнату в баре. И представь себе - он простоял под дверью битый час, а затем, встревоженный, вызвал полицию. Когда меня нигде не нашли, его, разумеется, подняли на смех, а он решил, что я самая что ни на есть настоящая ведьма и стал относиться ко мне с опаской. О дальнейших ухаживаниях уже и речи быть не могло.
- Вот так Бренда отшивает своих поклонников, - с усмешкой заметил Брендон. Его самоуверенный вид свидетельствовал о том, что он успешно справился с Формирующими.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52