– Да, я делал многое, манипулировал людьми. Однако, насколько мне помнится, я ни разу в жизни не принес в жертву ни в чем не повинную молодую женщину, которая не причинила мне никакого вреда. И в жертву кому? Такому беспардонному негодяю, как Вандайвер.
– Неповинную? Ха! Вы, мужчины, все одинаковы, – усмехнулась Оливия. – Ей удалось настроить Джереда против нас, и я бы не назвала это невинным поступком. Для такого дела требуется характер.
– Лорен не несет ответственности за убеждения Джереда, и ты это знаешь. Он с самого начала не доверял Вандайверам, чувствовал, что от них исходит угроза всему, что завещал ему Бен. И он защищал свое достояние, как считал нужным. Что же касается Лорен, то она Кажется мне подходящей парой для него. Она заставила его серьезно посмотреть на свою жизнь, задуматься о будущем.
Оливия с силой хлопнула рукой по столу, точно так же, как раньше это сделал Джеред.
– Не желаю больше слышать о Лорен и ее добродетелях. Меня тошнит от всех этих достоинств.
Карсон внимательно наблюдал за ней. Ее зеленые глаза полыхали огнем, ноздри раздувались, а дыхание стало частым и тяжелым. И он понял.
– Ты ревнуешь Джереда к этой девушке, не так ли, Оливия? Она встала между тобой и сыном. Кроме того, Лорен нравится мне и нравилась Бену.
При упоминании имени Бена Оливия, казалось, потеряла контроль над собой.
– Бен! Он столько лет унижал меня связью с этой его шлюхой. Люди смеялись и шушукались у меня за спиной, потому что мой муж предпочел мне эту мексиканскую суку. Он любил ее сына так же, как моего. И ему было наплевать на мои чувства. Мои! – Оливия с силой ударила себя в грудь. – Я была первой красавицей Нового Орлеана. Я принадлежу к самой уважаемой, богатой и влиятельной семье за всю историю этого города. Он привез меня в это варварское, забытое Богом место и хотел, чтобы я жила, как мексиканские пеоны.
По ее щекам текли слезы. Впервые за все эти годы Карсон видел плачущую Оливию.
– И он не любил меня, – сказала она жалобно, – он никогда не любил меня.
Оливия опустила голову, а когда подняла ее вновь, на ее лице было прежнее выражение холодного спокойствия.
– Но я не намерена терпеть в своем доме эту его последнюю пассию. Я, черт возьми, была и буду здесь первой!
– Оливия, – мягко сказал Карсон, – ты ведь знаешь, что Бен пригласил сюда Лорен в надежде, что она и Джеред…
Оливия резко перебила его:
– Да, это его версия. Но ты же слышал, как он о ней говорил. Лорен и красива, и добра, и невинна. А как она нежна и изысканна! – Оливия закрыла лицо ладонями и глухо повторила:
– Почему он не любил меня? Почему?
Карсону показалось, что он сходит с ума, острая боль сжала сердце. Помимо своей воли он спросил:
– И все это время ты любила Бена, да?
– Нет! – закричала она. – Я его ненавидела! Ее кулак снова с силой опустился на стол.
– Да, – сказал он спокойно, – ты любила его. Оливия посмотрела на него так, словно только что заметила. В глазах ее, обрамленных мокрыми ресницами, стояли слезы, и от этого они казались почти черными.
– Ты! – выкрикнула она с презрением. – Неужели ты не понимаешь, что я просто использовала тебя, чтобы причинить боль Бену? Я начала и тянула все эти годы жалкий роман с его лучшим другом и деловым партнером, только чтобы отомстить за унижение и позор, которые он навлек на меня.
Она рассмеялась горьким, безрадостным смехом.
– Но он просто отвернулся от меня, вынудив терпеть тебя все эти годы. Жду не дождусь, когда будет закончено строительство железной дороги, тогда я смогу вышвырнуть тебя из своего дома, из своей жизни и никогда не позволю тебе снова войти в нее. Неужели ты никогда не спрашивал себя, почему такая женщина, как я, предпочла жирного лысеющего коротышку, занимающегося любовью, как сопливый подросток, своему мужу – крепкому, мужественному Бену Локетту? Ты дурак!
Карсон уже не слышал ее. Он думал о том, что лучшие годы своей жизни отдал злой и эгоистичной женщине, отказался от возможности иметь семью, пожертвовал уважением лучшего друга, и все это ради любви, которая оказалась химерой, иллюзией.
Он потерял даже уважение к себе, стал только тенью, исполнителем чужой воли, чужих желаний. Теперь от него ничего не осталось. Слова Оливии не ранили его. У него не было чувств, чтобы воспринять их.
Оливия сидела, глядя прямо перед собой остекленевшим взглядом. Она не заметила, как Карсон достал из кармана пистолет. Он поднес пистолет к ее голове, и только тогда она увидела его. Оливия откинула голову и рассмеялась.
Она хохотала, а из глаз ее катились слезы. Карсон нажал на курок, Оливия дернулась всем телом и повалилась вперед, ударившись головой об стол.
Поднося пистолет к виску, Карсон продолжал смотреть на нее. Она была прекрасна. Так прекрасна.

Глава 25

Проливной дождь не облегчал их задачи. Если бы не Тори, Джеред впал бы в еще большее отчаяние. Когда Джеред и Руди были мальчишками, Торн учил их искусству следопыта, и хотя они были способными учениками, их навыков явно не хватало, чтобы обнаружить след на покрытой жидкой глиной дороге. А мрак и дождь делали эту задачу почти невыполнимой.
Они ехали уже часа полтора, когда индеец вдруг натянул поводья своей лошади.
– Они направились к реке, – сказал он. Джеред расслышал его слова, несмотря на раскаты грома.
– Хорошо, едем туда.
К его удивлению, Торн не сдвинулся с места.
– Джеред, ты знаешь, на что сейчас похожа Кабалло? – вмешался Руди. – Река взбесилась. Не думаю, что они сумели переправиться, но даже если им это удалось, до утра нам не напасть на их след. Может быть, стоит переждать бурю в «Кипойнте».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115