Он не помнил случая, когда при одном виде человека его охватывал такой гнев. Он буквально трясся от ненависти.
Прощаясь, Курт сказал Джереду:
– С нетерпением буду ждать вас на празднике. Надеюсь, к этому времени Лорен будет чувствовать себя лучше. Мы будем ужасно разочарованы, если она не сможет там присутствовать.
Джереду стоило больших усилий удержаться и не двинуть кулаком по этому насмешливо ухмыляющемуся лицу.
– В конце концов он засел в своей комнате, изо всех сил стараясь напиться. В его затуманенный алкоголем мозг проник звук тихих шагов в холле. Услышав, как открылась входная дверь, Джеред подошел к окну.
Лорен спускалась по ступенькам во двор. Джеред с удивлением увидел, что она направляется к железной ограде. На ней был халат, который он видел прежде, распущенные волосы густой массой сбегали по спине. Лорен слегка поеживалась от холодного ноябрьского воздуха.
«Сука!» – мстительно подумал Джеред. Она так откровенно флиртовала с этим шутом Вандайвером, буквально ворковала с ним. Он был прав насчет нее. Она интриганка, хитрая шлюха, дразнившая и мучившая его с определенным расчетом.
«Ладно, мне наплевать», – убеждал себя Джеред. Но в глубине души он мучительно осознавал, что обманывает себя. Она ему небезразлична. Каждый раз, когда поблизости от нее оказывался этот сукин сын Вандайвер, Джеред чувствовал ни с чем не сравнимую боль.
Джеред смотрел, как лунный свет серебрит ее волосы. Лорен устало оперлась о створку ворот и опустила голову, тяжелые пряди волос упали ей на лицо. Вот она повернулась, и он увидел стройную шею, выступающую из выреза халата. Перед его мысленным взором мгновенно встало все ее прекрасное, нежное тело, и Джеред застонал.
Если уж ему было суждено жениться по расчету, то почему бы его жене не быть уродливой? Почему так случилось, что ею стала Лорен?
В столице, равно как и в других местах, его сексуальные подвиги были хорошо известны. Шлюхи боролись за право предложить ему свои услуги. Его страстные ласки сменялись безразличием, бросавшим вызов каждой женщине, будившим в каждой из них самые противоречивые чувства. И, как ни странно, они любили его именно за это.
Но в эту свою поездку в Остин Джеред не имел ни малейшего желания поддерживать свою репутацию. Образ Лорен не оставлял места для других женщин. Он представлял себе ее тело, которого жаждал.
В конце концов, разозлившись на самого себя, Джеред пошел в один из самых известных ночных клубов. Завсегдатаи приветствовали его с восторгом, наперебой спрашивая: уж не испортила ли женитьба Джереда Локетта?
Джеред изображал веселье, пил виски, играл, но когда настало время выбрать женщину и подняться с ней наверх, он так устал притворяться, что без всяких усилий отвергал одну претендентку за другой.
То слишком толстая и вульгарная, то неестественно рыжая, то худая. И это продолжалось без конца.
Наконец, пробормотав какие-то слова извинения, Джеред покинул клуб и вернулся в отель. Он лег в постель, но его плоть, не получившая удовлетворения, не давала ему уснуть. Наконец, отчаявшись, Джеред прибег к средству, в котором не было необходимости с раннего отрочества.
Потом, погружаясь в сон, он старался убедить себя, что выкрикивал имя Лорен по чистой случайности.
«Мне надо немедленно уехать, – решил Джеред, – в городе я всегда найду парочку отличных шлюх». Но он знал, что никто не заменит ему Лорен. «В конце концов, жена она мне или нет, – разозлился Джеред, – а раз так, то мне надо просто заявить свои права».
Лорен медленно возвращалась обратно в дом. «Почему бы нет? – распалял себя Джеред. – Она флиртует со всеми, от последнего вакеро в „Кипойнте“ до Курта Вандайвера и Бог знает еще кого. Так почему бы и нет?!»
Он сделал последний большой глоток из бокала и, пошатываясь, вышел в холл.

Лорен, покинувшая гостей под предлогом головной боли, вернулась в свою комнату. Она упала поперек кровати и зарыдала так, как не рыдала давно. Ее слезы были горькими, гневными, они не исцеляли и не облегчали ее душу. Ее носовой платок промок насквозь, так же как и наволочка, прежде чем слезы иссякли и перешли в судорожные всхлипывания.
Елена постучала в дверь и спросила, как она себя чувствует, но Лорен отослала ее, уверив, что ей уже лучше и надо только хорошо выспаться.
Потом она услышала шаги Джереда, поднимающегося по лестнице, и стук закрываемой двери. К тому времени, как она разделась и легла в постель, в доме все стихло. Но уснуть ей не удавалось. Каждый раз, закрывая глаза, она видела перед собой разгневанное лицо Джереда. Губы, изогнутые в презрительной улыбке, были так не похожи на те, что целовали ее. Глаза, следившие за ней с нескрываемой враждебностью, мало напоминали те, что смотрели на нее поверх красного шейного платка.
Стараясь отогнать мучительные воспоминания, Лорен встала, надела халат, тихонько спустилась по лестнице и вышла на улицу. Ночь была тихой и прекрасной. Все утопало в лунном сиянии. До больших, ярких звезд, казалось, можно было дотянуться.
Лорен не смогла бы сказать, когда эта мысль впервые пришла ей в голову, но сейчас она сформулировалась ясно и четко. Я влюблена в Джереда Локетта. Я люблю его.
Никогда прежде она в полной мере не понимала смысла этого слова. Никогда в жизни она не испытывала всепоглощающей страсти.
Все ее мысли были связаны с Джередом. Каждое слово она произносила с оглядкой на Джереда, с мыслью о том, что бы он об этом подумал. Каждый свой поступок, даже самый незначительный, она втайне оценивала только с одной точки зрения – одобрил бы его Джеред или нет. Он властвовал над ее сердцем и умом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115