В связи с этим стоит привести два очень весомых высказывания крупнейших политических деятелей Запада. Один из них — князь Отто фон Бисмарк (1815-1898), посланник Пруссии в Петербурге, затем прусский министр-президент и министр иностранных дел и, наконец, канцлер Германии. Он со знанием дела писал: “Англичане ведут себя в Азии менее цивилизованно, чем русские; они слишком презрительно относятся к коренному населению и держатся на расстоянии от него… Русские же, напротив, привлекают к себе народы, которые они включают в свою империю, знакомятся с их жизнью и сливаются с ними”.
Характерно, что это подтвердил позднее и виднейший английский политик, лорд Джордж Керзон (1859-1925), вице-король Индии, а затем министр иностранных дел Великобритании: “Россия, — писал он, — бесспорно обладает замечательным даром добиваться верности и даже дружбы тех, кого она подчинила силой… Русский братается в полном смысле слова. Он совершенно свободен от того преднамеренного вида превосходства и мрачного высокомерия, который в большей степени воспламеняет злобу, чем сама жестокость. Он не уклоняется от социального и семейного общения с чуждыми и низшими расами… Я вспоминаю церемонию встречи царя (Николая II. — В.К.) в Баку, на которой присутствовали четыре хана из Мерва в русской военной форме. Это всего лишь случайная иллюстрация последовательно проводимой Россией линии… Англичане никогда не были способны так использовать своих недавних врагов”.
В этих, можно сказать, “завистливых” высказываниях крупнейших политиков Запада существенны не только верные наблюдения, но и — в равной мере — довольно грубые неточности. Во-первых, и Бисмарк, и Керзон едва ли правильно характеризуют поведение русских в Азии только как выражение осознанной политической линии; евразийство России — органическое качество, естественно сложившееся в течение тысячелетия (хотя, конечно, имела место и политическая стратегия и тактика). Далее, ошибочно бисмарковское положение о большей, в сравнении с англичанами, “цивилизованности” поведения русских в Азии; речь должна идти не о количественной мере цивилизованности, но о качественно иной цивилизации. И уж совсем ложны слова Керзона о том, что русские не уклоняются от общения с “низшими расами”: в русской ментальности (какие-либо “исключения” здесь только подтверждают правило) просто нет самого этого — сложившегося на Западе — представления о “низших” (и “высших”) расах и т.д.
Нельзя не предвидеть, впрочем, что все сказанное мной о евразийском “составе” России, может вызвать резкое возражение такого характера: к чему все эти благодушные рассуждения, если Россия была и остается “тюрьмой народов”?.. “Формула” эта восходит, как полагают, еще к книге маркиза де Кюстина , — то есть опять-таки к западной идеологии, но она давно стала обязательной и в устах всех туземных “критиков” Российского государства.
Необходимым исходным пунктом данной формулы является (хотя это не очень уж осознается) тот факт, что основные страны современного Запада, в отличие от России, предстают в качестве мононациональных. Вот, мол, французы, англичане, немцы создали свои государства на своих же территориях, не захватывая земель, принадлежавших иным народам, а русские, не ограничиваясь “собственными” землями, поработили множество других народов и племен…
Между тем это сопоставление стран Запада и России, вне которого и не могла бы возникнуть формула “тюрьма народов”, основано на поистине странной слепоте или, скажем так, забывчивости. Ибо не надо быть специалистом в области этнографии, дабы знать, что в силу уникально благоприятных для жизни людей географических условий (гораздо более благоприятных, чем российские) Западная Европа с давних времен влекла к себе массу различных племен, и к тому историческому моменту, когда французы, англичане и немцы начали создавать свои государства, на землях, где воздвигались эти государства, жило великое множество различных этносов, — кельтских, иллирийских, балтских, славянских и т.д.
Их имелось не меньше (если не больше), чем на территории России. Однако в течение веков они были стерты с лица земли посредством самого жесткого давления со стороны трех господствующих этносов или даже прямого физического уничтожения, — о чем, кстати, не без более чем сомнительного воодушевления сообщается в приводившихся выше высказываниях Арнольда Тойнби…
Не секрет, что преобладающая часть всей топонимики (названий местностей, рек, гор, даже городов и селений и т.д.) Франции, Великобритании и Германии не является французской, английской и немецкой. Более того, даже общее название “Великобритания” происходит от кельтского народа бриттов (а не германского — англов); точно так же самая обширная часть Германии — Пруссия — это территория стертого с лица земли наиболее значительного и культурного балтского народа — пруссов. И, между прочим, нет никакого сомнения, что если бы немцы в давние времена смогли надолго подчинить себе и земли восточное Немана, то и от других балтских этносов — литовцев и латышей — уцелели бы, в лучшем случае, только названия (стоит в связи с этим подумать о судьбе данных народов в составе России…).
Невозможно излагать здесь всю этническую историю стран Запада, но для уяснения проблемы достаточно в самых общих чертах сравнить ее с этнической историей России, — той России, даже в центральной части которой на протяжении веков жили, росли и крепли вроде бы совсем “чужие” русским народы — башкиры, коми, марийцы, мордва, татары, удмурты, чуваши и т.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106