Теперь они поговорят, как следует поговорят. Танис даст Гилу знать, что отец прекрасно знает о его проблемах.— Может, и мне следует поехать…— Нет, Лорана, — твердо сказал Танис. — Это касается только меня и Гила.— Танис вылез из кровати и принялся одеваться для путешествия. — Кто знает, может быть, это окажется неплохим уроком для мальчика, моя дорогая. Слушай, а ты что, и правда не понимаешь, почему он такое выкинул?— Ожидая ответа, Танис даже на секунду приостановил сборы.— Ни один эльфийский юноша никогда не сделает такого, — тихо сказала Лорана. В глазах ее стояли слезы.Танис склонился и поцеловал ее блестящие волосы. Он вспоминал юного полуэльфа, сбегавшего от своего народа, из своего дома, того самого полуэльфа, который убегал даже от нее. Ему казалось, что и она не должна забыть это.Жажда перемен — проклятие рода человеческого.Или благословение.— Не переживай, — сказал он. — Я доставлю его домой в целости и сохранности.— Только бы он все понял! Мы готовы жертвовать ради него всем, чем угодно!..Лорана продолжала говорить, но Танис не слышал ее голоса. В его голове раздавался голос другой женщины, другой матери: «Чем ты пожертвуешь для своего родного сына? Своим благосостоянием? Своей честью? Своим добрым именем?»Это были слова Сары — Сары, заменившей мать Стилу Светлому Мечу.Похолодев от ужаса, Танис припоминал видение. Он не вспоминал о нем годами, сумел выкинуть это из головы. Но вот он снова остановился в проклятой крепости Лорда Ариакаса, Рыцаря Такхизис. Расступились темные облака. Сквозь трепещущий разрыв в облачной завесе пролился серебристый свет Солинари, и Танис успел увидеть опасности и несчастья, вьющиеся вокруг его хрупкого сына, словно управляемый кем-то дождь. Тут Солинари снова поглотили темные облака, и видение пропало. И он забыл его.До поры до времени.— Что случилось? — Лорана, не на шутку перепуганная, пристально смотрела на него. Как же хорошо она его знала! Даже слишком…— Ничего страшного. — Танис через силу выдавил успокаивающую улыбку. — Просто ночью мне приснился плохой сон. Наверно, он до сих пор на меня действует. Ну, тот, о войне, ты знаешь…Лорана знала. Она тоже видела эти сны. И понимала, что он не говорит ей правды не потому, что не любит ее, и не потому, что не доверяет или не уважает ее, а просто потому, что не может сказать. С раннего детства он привык держать при себе и свои переживания, и обиды, и страхи. Выдавать слабости значило давать кому-то преимущество над собой. Она не могла упрекнуть его. Она видела, как он был всеми отринут. Получеловек в эльфийском обществе, он жил в Квалинести изгоем, не зная ни милосердия, ни жалости. Эльфы всегда давали ему понять, что он был — и будет — отверженным.— Что скажешь о Рашасе? — тактично переменила она тему.— А вот с Рашасом мне тоже неплохо бы выяснить отношения, — сказал Танис со злостью. — Чувствую, его это рук дело. Интриги, всегда интриги!Удивляюсь, как это Портиос оказался с ним заодно.— У Портиоса другие заботы, дорогой. Но теперь, когда Сильванести свободна от снов Лорака, Портиос наконец сможет вернуться домой и заняться делами своей страны.Сны Лорака… Лорак был эльфийским королем, правителем Сильванести до Войны Копья. Видя, что его страна близка к гибели от руки вторгшихся в нее армий Владычицы Тьмы, Лорак попытался использовать один из могущественных волшебных Глаз Дракона, чтобы защитить свой народ, свою страну. Но вместо этого произошла трагедия: Лорак сам пал жертвой Глаза. Злой Дракон, Циан Кровавый Губитель, воцарился над Сильванести, наведя на Лорака темные сны.Сны становились реальностью. Сильванести была заколдованной опустошенной страной, кишащей злобными тварями, которые являлись одновременно и реально существующими, и бредовыми видениями.Даже после смерти Лорака и поражения Владычицы Тьмы Сильванести не была полностью освобождена от темноты. В течение многих лет эльфы боролись с пережитками сновидений, сражались с тьмой и злыми созданиями, которые продолжали скитаться по стране. Только теперь наконец эльфы избавились от них полностью.Танис думал об истории, происшедшей с Лораком, и думал со злостью, что было вполне уместно в сложившейся ситуации. Опять какие-то эльфы действовали неразумно, не опасаясь возможных дурных последствий. Какие-то старые, идущие-своими-путями эльфы вроде сенатора Рашаса.— По крайней мере теперь у Портиоса есть кое-что, что отвлечет его внимание от многочисленных неприятностей, — я имею в виду их с Эльханой будущего ребенка, — с самым жизнерадостным лицом, которое он только смог изобразить, вел Танис светскую беседу, шнуруя между тем свои кожаные латы.Лорана смотрела на его доспехи, которые он никогда не надевал, кроме как в крайних, грозящих серьезными неприятностями, случаях. Она прикусила губу, но ничего не сказала, продолжая, по его примеру, разговор о политике.— Я знаю, Эльхана очень довольна. Она так давно хотела ребенка. И не сомневаюсь, что Портиос тоже счастлив, хотя и старается делать вид, что его отцовство — не больше чем исполнение долга перед своим народом. Я вижу теплоту в их отношениях, которой не было никогда раньше, и начинаю надеяться, что теперь они будут заботиться друг о друге.— Главное, вовремя, — пробормотал Танис. Он не слишком любил свояка. Завязав дорожный плащ, он взял вещмешок и наклонился поцеловать жену.— До свидания, любимая. Не терзайся слишком сильно, если мы вернемся не тотчас же.— О Танис! — Взгляд Лораны проникал в самую его душу.— Не бойся. Мы с мальчиком нуждаемся в длинном разговоре. Теперь я это вижу, а должен был увидеть давно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126