ТОП авторов и книг     ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

Кто видел Христа — тот узрел Иегову. Христианство не сумело, да и не могло хранить равенство, по мере того, как обретало богатых сторонников среди купцов и феодалов. Выйдя из недр иудаизма, созданное как духовное оружие угнетенных, бедных и рабов против засилья римского образа жизни, оно так и не ушло от яростного противопоставления собственного бога всем прочим. Христианство объявило языческих кумиров бесами и падшими ангелами. Именно в нём каста священнослужителей, как ни в одной другой религии мира, возносится над божьими рабами, стараясь при этом внешне выглядеть благообразной. И в той же мере, как некоторая часть иудеев считает себя единственным избранным народом на земле, точно так же есть немало «добрых» христиан, которые попирают чужую веру, а вместе с ней и право на жизнь. Мол, и ныне слышим мы, что не русский де тот, кто не православный. Ну, не чушь ли — веру чуждую-южную родной называть? Мы — северяне, гипербореи мы!
Человеку нельзя без веры, но особенно тягостно с верой чужой. Разве, крещение — одно из основных таинств христианства — не «новое обрезание»? Только удаляют здесь не частицу плоти, а всю «телесность», и как нельзя дважды повторить обрезание — так и крещение выполняется жрецом над рабом Христовым всего лишь раз.
Войны уносят жизни людей, тела сгорают в атомном огне Нагасаки, их разрывает на куски под ударами системы «Смерч». Но война, чума, разбушевавшиеся стихии одинаково исключают из списка живых добрых и злых, глупых и гениальных, последних пьяниц, распутников и необратимых аскетов.
Цивилизация в лице духовной и светской власти избирает для уничтожения наиболее талантливых, неординарных, лучших людей — еретиков. И вред такого цивилизованного общества неизмерим по сравнению со средней статистической смертностью от несчастных случаев.
Игорь понимал рассудком, что он — посланец Власов и скоро покинет пращуров навсегда, однако, всем сердцем, всей душой останется с ними. Он стал сомневаться, не навеяна ли та, прежняя жизнь, подобно дрёме, какой-нибудь ведьмой. Более того, он почти сознательно культивировал в себе это сомнение. Мир будущего казался ему призрачным, обманчивым, фальшивым.
На Руяне — его народ! Здесь его мир! Сбежать, исчезнуть, кануть в Лету — означало бы предать, а прослыть вторым Иудой не хотел даже язычник. Так, самым странным, непостижимым образом в нем уживались наследник волхвов — Ингвар, и наивный историк конца двадцатого века — Игорь. Ингвару самое время бы спеть: «А тот, который во мне сидит, считает, что он — истребитель…» Да, мурлыкал он под нос совсем иные мелодии, и Игорь подпевал «второму Я», как умел.
Отец Ингвара — Святобор, жрец Стрибога, не желал, чтобы сын пошел по его стопам. Он видел отпрыска только воином, тогда как мальчик с детства мечтал прочитать много-много книг, а потом написать свою — большую и толстую. Витязям не пристала тайная миссия — их удел — бой открытый, честный, справедливый.
В священных рощах бог Прове [26] вершил праведный суд, а Стрибог воздавал за злодеяние, настигая преступника всюду с неумолимостью рока и суда божьего. Наверное, Святобор и сам не раз от имени своего кумира наказывал убийц, согласно древнему обычаю — око за око. Латинская вера не признавала кровной мести. Она отрицала противление злу. Удобный принцип с точки зрения волков и пастырей, но не овец.
Мать Ингвар не помнил, да и не мог помнить — умерла она при родах, а вскормила мальчика Любава, благо, Ратич не жадничал, молока хватало обоим. Отец любил Ратича, как собственного сына и заменил ему родителя, погибшего от германской стрелы, так и Люба стала Ингвару второй матерью.
И навек запомнил он тот торжественный день, когда получил это звучное имя взамен первого — детского прозвища, даденного отцом…
Поздней ночью в дверь тихо постучали. Святобор, против обыкновения, удержал Любаву и сказал, чтобы кто-то из отроков отворил. Ингвар был проворнее братьев. Отведя щеколду, от приоткрыл створки.
У порога высился худой и седой, как лунь, слепец, одетый во все черное. Все в Арконе знали этого служителя Чернобога и побаивались, словно догадываясь о тайнах темной стороны.
Жрец молча протянул отроку руку…
Парень оглянулся — отец и Любава стояли в глубине комнаты, и были они одеты, значит, приход такого гостя не застал родичей врасплох.
Тогда он доверился «слепцу». Рука оказалась холодна и безжизненна. Потом долго шагали высокими травами и густым лесом, и он всё недоумевал, как же это черный волхв выбирает путь.
— Каким таким чутьем, скажи, Ингвар!? — вопрошал Игорь свое «второе я». — Но ты молчишь — не знаешь друг. Может быть тем, что и дед мой, Олег? Где-то он теперь? — вспоминал Игорь незрячие Олеговы очи.
Наконец, они пришли. Луна обелила высокий голый утес. И там никого не было, только старик и отрок. Все также, ничего не объясняя, чернец принялся чертить вкруг застывшего имянарекаемого ножом. А он стоял и вслушивался в этот скрежет железа, карябающего каменистую твердь, в древние заклятья и заговоры.
Жрец не хотел, чтобы навьи добрались до бездыханного тела. Да-да! Почти что бездыханного, потому как, воздев клинок к Луне, старик вдруг ударил им молодого.
Он понимал, что умирает, но боли не было, и ничего не было, ибо холодное железо не достало плоти… Потом для верности «слепец» нанес еще три таких же неотразимых удара, сопровождая каждый непонятными словами.
При последнем — силы оставили отрока, и он рухнул внутрь очерченного круга, и уже слышал он, как волхв темной стороны просил Богов забрать у нарекаемого все плохое, что было у него в прежней детской жизни, оставить только то, что принадлежит ему от самого Рода.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105

ТОП авторов и книг     ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ    

Рубрики

Рубрики