- Что, больно? - сочувственно спросил я.
- Три зуба выбили, суки! А как твой чугунок?
- Раскалывается, - признался я.
Подсчет трофеев и ран нам завершить не удалось. Впереди, еще далеко, замелькали синие огни мигалок.
- А, черт, накаркали! - выругался Андрей и выключил фары.
Сугробы по-прежнему обжимали дорогу, и не было никакой возможности свернуть куда-либо.
- Выбрось автомат, - велел мне Андрей, и я поспешно открыл дверцу и выбросил АКМ на обочину.
Мы неуклонно сближались с милицейскими машинами. Пока их не было видно, они спустились в низину, да и дорога петляла как змея. Я уже приготовился к самому худшему, ко встрече с любимой властью, но тут Андрей радостно закричал что-то бессмысленное и повернул руль вправо. Да, это оказалась проселочная дорога, узкая, плохо расчищенная, но теперь такая нами любимая и, конечно, попутная.
Свернув за первый же поворот, Андрей остановил машину, заглушил двигатель и открыл дверцу. Не понимая, что он делает, я так же открыл свою дверцу и совсем рядом услышал истошное завывание милицейских сирен. Резкие блики мигалок высвечивали застывшие стволы деревьев в лесопосадке, отгородившей нас от основной дороги. Когда и звуки, и цвета нашей родной милиции затихли вдали, Андрей удовлетворенно кивнул и развернул машину обратно.
- А по этой дороге ты почему не хочешь ехать? - спросил я, кивая на проселок.
- Эта дорога ведет на какую-нибудь ферму, а нам надо в Москву. Подальше отсюда...
Вскоре мы действительно въехали в типичный пригородный район новостроек, Андрей пригляделся к названиям улиц и довольно сказал:
- Так, теперь понятно, где мы теперь.
Поколесив минут двадцать по пустынным улицам, Лейтенант остановил машину и приказал:
- Вылазь, приехали.
Я как-то пригрелся за это время, чуть разомлел. А тут, вставая, треснулся башкой о потолок машины, буквально упал обратно на сиденье и, переждав внутриголовные "звездные войны", слабым голосом спросил:
- А мы на машине туда доехать не сможем?
- Нет, не сможем, - отрезал Лейтенант. - Ты что, хочешь, чтобы нас вычислили по ней? Вылазь!
Пришлось стерпеть и это. Пока мы ковыляли к железнодорожной платформе, Андрей осторожно потрогал мою голову, и я в третий раз за этот вечер услышал один и тот же диагноз:
- Ого! Вот это у тебя шишмаченция.
- А ты тащишь меня черт знает куда, вместо того чтобы довезти.
- Иди, лентяй! У меня тоже все ребра болят, не одного тебя сегодня пинали.
Он глянул на часы и с беспокойством заметил:
- Как бы на последнюю электричку не опоздать, а то будем тут до утра куковать.
Перестук колес мы услышали метров за тридцать до лестницы, ведущей на платформу.
- Бегом! - взревел Лейтенант.
Командовать-то ему было легко, а вот что делать, когда голова по-прежнему словно лежит под плитой гигантского пресса, а ноги приходится упрашивать, чтобы они двигались. Поняв, что словами меня не подстегнешь, Андрей со зверским рычанием подхватил меня под руку и поволок за собой. Сам он при беге тоже постанывал, да и какой это был бег! Ковыляние двух инвалидов за походной полковой кухней. Мы даже хромали на разные ноги, так и шкандыбали как две пары сломанных ножниц.
Мы ворвались на платформу, когда последний пассажир уже зашел в вагон.
- Стой! - в две сиплых глотки заорали мы, будто машинист в другом конце состава мог услышать этот стон умирающего комара. Но, видно, Бог внял нашим молитвам, под змеиное шипение закрывающихся дверей мы ввалились в тамбур и, не удержавшись на ногах, повалились на пол. Электричка тут же с удовлетворенным урчанием начала набирать скорость. И тут, на этом грязном, заплеванном полу полутемного тамбура, я на секунду почувствовал себя счастливым.
- Все-таки успели! - довольно подтвердил и Андрей.
Электричка уже подошла к следующей остановке, а мы все еще сидели на полу, переводя дух. Это вызвало неодобрение пожилой пары, вошедшей в наш вагон.
- Нажрутся, как свиньи, а потом во всех бедах коммунисты виноваты, пробурчал монументальный старик с отечными глазами, обходя наши вытянутые ноги.
- Не обращай на них внимания, Аркадий. Чего ты хочешь от алкашей, одернула его не менее строгая супруга, и они прошли в вагон.
- Пожалуй, надо встать, - сказал Андрей, проводив взглядом чету строгих ветеранов.
- Разве? - удивился я. - Мне и так хорошо.
- Вставай, вставай! - поторопил меня лейтенант, и я с кряхтеньем последовал его приказу.
Как ни странно, но это наше "восшествие" на задние конечности смертельно испугало пожилого человека в очках, собравшегося было сходить на следующей
остановке. Увидев наши побитые рожи, он закрыл раздвинутые было двери и шустро побежал к тамбуру в другом конце вагона. Мы глянули друг на друга и только вздохнули.
- Хороши. Просто два Квазимодо, - выразил общее мнение не в меру начитанный лейтенант.
Слава Богу, следующая платформа оказалась нашей. Поддерживая друг друга, мы побрели по знакомой тропе, и меня снова охватило беспокойство. Ведь если с нами случилась такая катавасия, что-то могло произойти и с двумя моими любимыми женщинами. Успокоился я, лишь когда услышал родной голос Елены.
- Кто там? - спросила она в ответ на наш стук в дверь.
- Это мы, из салона красоты возвернулись, - еще смог пошутить Андрей.
ЗАЛИЗЫВАЯ РАНЫ
"Разбор полетов" этого лихого дня пришлось отложить на следующее утро. Полночи Елена оказывала нам первую медицинскую помощь. Если со мной все было просто и быстро - мокрое полотенце на затылок, горизонтальное положение тела и полный покой, то с Андреем ей пришлось повозиться. Разбитые губы, заплывший глаз, все это оказалось менее страшным, чем его руки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149