— Крепко сколочено! — оценил Юрка и, преодолев некоторую брезгливость, сунул голову в дыру. Конечно, впечатление от этого эксперимента нельзя было сравнивать с впечатлением от экскурсии на парфюмерную фабрику, но ни задохнуться, ни блевануть Тарану все же не довелось. Правда, оптимизма у него малость поубавилось.Во-первых, он полностью подтвердил все свои выводы, сделанные при внешнем осмотре щита. Собственно, это был даже не щит, а плотно пригнанная деревянная крышка площадью метр на метр, закрывавшая бетонную шахту квадратного сечения площадью 70х70 сантиметров. Основой крышки служила крепкая рама из деревянных брусков, вцементированных в бетон по обрезу шахты, а сама крышка была сколочена из толстых досок-сороковок, плотно скрепленных между собой крепкими деревянными шипами и прибитых к брускам очень солидными гвоздями. Оторвать доски без помощи лома, фомки или хотя бы топора было почти невозможно.Во-вторых, хотя свет от лампочки, освещавшей камеру, и не давал возможности как следует разглядеть, какова полная глубина шахты, Таран сразу убедился, что в ней нет никаких скоб, по которым можно было бы спуститься вниз. То есть даже если бы Юрке удалось голыми руками оторвать доски и открыть люк, то слезать вниз пришлось бы, что называется, «враспорку» по голым, сырым и скользким бетонным стенкам. Может, какой-нибудь ас-спелеолог вроде Ольгерда и решился бы на такую авантюру, но Таран точно знал, что лично ему это не под силу, а Надьке тем более. Наверное, если бы дно шахты находилось на виду, в двух-трех метрах от уровня пола, Юрка бы, возможно, и рискнул просто спрыгнуть вниз, а потом поймать на руки Надьку, если бы она, конечно, отважилась на такой прыжок. Но свет проникал через очко как раз на глубину около трех метров, а дна колодца не просматривалось. Если бы наверняка знать, что там, в темноте, прячется всего лишь метр глубины, а на самом дне всего лишь по колено дерьма. Таран все же решился бы попытать счастья. Но, во-первых, никто не гарантировал, что дно колодца не находится на десяти — или даже пятнадцатиметровой глубине, а на дне его не скопилось метра три жижи, в которой можно утонуть не хуже, чем в болотной трясине.Таран сразу вспомнил прочитанную прошлым летом повесть-сказ — творение покойного дедушки Полины по материнской линии, Бориса Сергеевича Сучкова, в которой Наполеон, захватив Москву, якобы погиб, провалившись в старый нужник, построенный во времена царя Алексея Михайловича. Одновременно с ним в этот же сортир попал и мародер-маркитант, корсиканец Палабретти, который как две капли воды был похож на своего великого земляка. Маркитанту повезло, он уцелел, его вытащили, отмыли и, даже узнав, что он не настоящий император, все равно оставили на престоле, поскольку нации нужен был вождь.Юрка, конечно, на место императора не претендовал и к тому же был уверен, что Борис Сергеевич все придумал, но ни под каким видом тонуть в трясине из дерьма не собирался. Поэтому он с легким сердцем отказался от идеи выбраться отсюда через эту вонючую шахту. Конечно, оттуда продолжало тянуть холодным воздухом и слышалось какое-то отдаленное журчание. То есть можно было предположить, что внизу проложена какая-то труба, имеющая выход на поверхность, а по этой трубе течет ручеек. Однако канализационные трубы, как известно, бывают разного диаметра. Одно дело, если это такая же труба, как та, по которой Юрка с Милкой проникали в бывший пионерлагерь, где Ваня Седой содержал тайную тюрьму, — по той трубе можно было идти пешком и даже бегать, пригнувшись. По такой трубе и впрямь можно было куда-нибудь выбраться. Совсем другое дело, если сечение трубы примерно такое, как у сортирного очка. Тогда через нее ни Юрке, ни Надьке даже ползком не пробраться.Печально вздохнув, Таран уже решил было возвращаться на топчан, где, скукожившись, сидела Надька, как вдруг сквозь тихое журчание откуда-то со дна колодца долетел далекий, но отчетливый чавкающий плеск. Такой, какой издает нога, шагающая по жидкой грязи: чап! Следом послышался другой: чап! А потом еще и еще: чап-чап! чап-чап! чап-чап! И с каждым разом все громче. Не было никакого сомнения — кто-то там внизу топал и явно приближался к сортиру. А еще через несколько минут довольно глубоко внизу — конечно, не в пятнадцати метрах от поверхности, но в семи наверняка — шахту справа налево пересек луч яркого света. Примерно такого, который испускал мощный аккумуляторный фонарь Ольгерда во время пещерной экспедиции. ГОСТИ — Ну что там? — нетерпеливо позвала Надька.— Тихо! — прошипел Таран. — Там кто-то ходит внизу! Сразу после этого он постарался отодвинуться подальше от люка. Так, чисто инстинктивно, на всякий случай.Вообще-то ничего ужасного в том, что по канализационному коллектору ходят какие-то люди, не было. Просто-напросто это могли быть работники коммунальной службы, какого-нибудь местного «Водоканала», проверяющие состояние коллектора или посланные устранить неисправность. Впрочем, здесь, на территории виллы, у богатенького хозяина (в том, что им являлся «дон Алехо», Таран уже серьезно сомневался) могла существовать и какая-то своя обслуга, не подчиняющаяся муниципальной конторе. Не исключалось и то, что после налета с применением химии здешняя охрана решила проверить, не заполз ли какой вредитель в канализацию. Наконец, могло быть и так, что эти самые коллекторы постоянно патрулировались, особенно тут, в районе восьмого флигеля, где наверняка регулярно содержали таких же бедолаг, как Юрка и Надька.Естественно, что в этих условиях всякие мысли о побеге через колодец у Тарана отпали окончательно и бесповоротно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159