Она, подлая, под камень — юрк! Я — перчатку на руку, руку под глыбу — и будь здоров, деятель. Завязла рука. Ни тпру, ни ну… Потом оказалось, глыбища слегка осела и придавила предплечье. Боль жуткая! Подходит ко мне этот паршивый В. Райт и спрашивает: “Больно?” Я ему: “Больно? Да палкой в глаз — и то было бы легче!” Правда, тот же час понял, что промолчать следовало, только уж поздновато получилось… Потому что взял окаянный В. Райт острую палочку и…
— Горазд же ты врайть! — засмеялась девушка.
— Чистая правда!
— Слушай, ты хоть когда-нибудь бываешь серьезен?
— Только повествуя о выбитом глазе.
— Хочешь поцеловать меня?
— Сказать чистую правду?
Сандра кивнула.
— Как раз это и обдумываю.
— Я тоже хочу тебя поцеловать. Только… Хэнк…
— А? — шепнул Фрост, прижимаясь к ней плотнее и крепче обнимая узкие девичьи плечи.
— Ты говоришь искренне?
— Совершенно, — ответил Фрост, уповая на собственную правоту…
Глава четырнадцатая
Они двинулись в путь на рассвете, и Сандра сидела бок о бок с Фростом, покуда капитан вертел рулевое колесо, почти все время держа включенным четырехколесный привод.
Ибо склоны были крутыми, а почва довольно рыхлой. Впереди, в тающих под солнечными лучами туманах, уже обрисовывались три горных вершины, меж которыми, как уверял Дик Лундиган, должен был обретаться город генерала Чена. Сам Лундиган устроился сзади, пулеметчиком, а Густав, которому выпала последняя стража, отсыпался и храпел вовсю, перекрывая надсадный рев мотора.
— Если город и впрямь существует, — сказал Фрост, — патрули Чена либо ходят в шапках-невидимках, либо устроили забастовку…
После полудня Фрост окончательно решил держаться грунтовой дороги до последней возможности. Проснувшийся Густав отыскал в джипе отвертку и прямо на ходу начал разбирать доставшийся им станковый пулемет. Систему, наконец-то сумели определить: 7,62-мм Мадсен-Сэттер, натовский образец, произведен в Дании, подвергался мелкому ремонту и незначительным переделкам.
Уже сгущались предвечерние сумерки, когда они разбили бивуак и всухомятку поужинали.
— Когда вернусь в Штаты, — сообщил Фрост Густаву, — первую же увиденную банку говяжьих консервов расстреляю из браунинга.
— Если вернешься, — поправил жующий Густав.
— Даже если увижу ее в руке полицейского, — добавил Фрост.
Он погрузил герберовский нож в тушенку, подцепил острием изрядный кусок и, вздохнув, отправил в рот. Хотелось поесть хороших фруктов и пропустить парочку настоящих коктейлей. Впрочем, подумал капитан, ругать говядину вряд ли справедливо. Надоела, это верно, а все же, через день-другой она закончится — и что потом?..
Он закурил.
Безымянные полковничьи сигареты были также на исходе.
Сандра хранила молчание целый день, хотя и проспала до самого утра в объятиях Фроста. Казалось, ночь любви сделала ее холоднее прежнего. Но здесь, на бивуаке, девушка опять уселась рядом с капитаном. По привычке, что ли? — подумал Фрост.
Наконец, он решился.
— О чем ты сейчас думаешь? Если вообще думаешь?
— Тебе нравятся размышляющие женщины?
Густав лениво потянулся и сказал:
— Пойду-ка, составлю компанию Лундигану, покуда он караулит. Сна что-то ни в одном глазу…
Громадный наемник поднялся и неторопливо зашагал прочь по тропинке.
— Теперь я еще и подрываю твой командирский авторитет, — прошептала Сандра.
— Что-о?
— Я приехала сюда, представляя благородную общественную организацию. Приехала помочь, выявить пути опиумной контрабанды, перекрыть их, сделать мир лучше и чище. Знаю, ты считаешь меня дурой…
— Нет. Наивной мечтательницей, идеалисткой — да. Но не дурой. Когда никто не будет заботиться о том, чтобы сделать мир чище и лучше, мир попросту обрушится. Впрочем, если хочешь добиться своего, не только мечтать нужно, а еще и действовать.
— Вот и действую… Помогаю профессиональному наемнику настичь приговоренного к смерти генерала. Да еще любовью с этим человеком занимаюсь… Просто лицемерная глупость!
Сандра вскочила, отвернулась, прижала стиснутые кулачки к губам.
Фрост, в свой черед, поднялся.
— Ты сердишься? Но что же мне делать оставалось? Бросить тебя на растерзание красным бандитам? И потом… Ты ведь, по чести говоря, сама затеяла ночную историю.
— Иначе ее затеял бы ты… Не отпирайся: сам признавался!
— Верно. И я в полном восторге. А ты отчего-то решила удариться в мелкое и не совсем приятное ханжество… Тебя соблазнила матушка-природа, а вовсе не я.
Сандра отмолчалась.
— Мы просто встретились и очень понравились друг другу, а потом тихо и мирно простимся — ежели, разумеется, полковник Цзинь и генерал Чен дадут возможность.
— Я сразу посчитала тебя человеком действия. Личностью, знающей, как поступать. Объясни, пожалуйста, и мне: как поступать? Стань человеком действия, Хэнк! Сделай хоть что-нибудь…
Фрост повиновался и сделал.
А именно: охватил Сандру обеими руками, крепко прижал к себе. Девушка вздохнула и уткнулась лицом в грудь наемника.
Глава пятнадцатая
Двух китайских часовых, вооруженных винтовками М—16, и капитана Генри Фроста разделяла примерно сотня ярдов. Часовые стояли рядом, оживленно болтая и поминутно озираясь. Видимо, собственных отцов-командиров страшатся больше, чем возможного неприятеля, подумал Фрост. Правильно делают. Но только не совсем правильно.
Солнце лишь недавно стало подниматься по небосклону. Утренние туманы успели сползти с горных вершин, однако продолжали клубиться в долинах и ущельях.
Фрост очень осторожно поежился. Он залег в маленькой земляной выемке еще перед рассветом, когда заслышал китайскую речь и проворно шлепнулся, дабы, нечаянно споткнувшись, или наступив на сухую ветку, не привлечь их внимания.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44