У лаза под домом она опустилась на колени. Ингрид оказалась права. Д.К. лежал, вытянувшись во всю длину. Не двигались ни хвост, ни уши, ни другие части тела. Она позвала его сначала тихо, потом чуть громче. Плачущая Ингрид присела рядом.
– Ну-ка, пустите меня, – сказал Джордж Рэндалл. Он пролез под дом, и когда очутился в нескольких футах от кота, тот открыл глаза. Он конечно, слышал Ингрид, но предпочел не отвечать. Ему надо отдохнуть. И потом он чувствовал себя не слишком хорошо. Съел что-нибудь не то. Может быть, жареное мясо?
– Он в порядке, – сказал им Джордж Рэндалл.
Пэтти вздохнула с облегчением, но Ингрид еще пуще расплакалась.
– Вытащить его? – спросил Джордж Рэндалл.
Что же, они собираются тащить его отсюда, невзирая на то, в каком он состоянии? Неужели Рэндалл не видит, что ему плохо? Ему бы самому понравилось, если бы его куда-то тащили наутро после большого приема? Тут Д.К. пронзила острая боль в левом боку. Он чуть-чуть застонал.
– У него что-то болит, – сообщил Джордж Рэндалп. Это решило ход действий. Он подсунул руки под Д.К. и осторожными движениями подтащил кота к пазу. Д.К. застонал.
– Он умирает, – сказала Ингрид. – Я вижу. Я проходила в школе курс первой помощи…
– Не лучше ли отвезти его к врачу? – спросил Майк. – Я оплачу.
Все уставились на него с удивлением.
– А для чего тогда деньги? – жестко произнес он.
– Давайте подождем, – предложила Пэтти. – Может быть, он просто переел?
Ингрид сказала:
– По-моему, надо предупредить Зика.
– Нет! – воскликнула Пэтти и спокойно добавила: – Подожди до конца уроков.
Д.К. опять застонал. Эти приступы колющей боли появлялись все чаще и чаще. Он потянулся, чтобы лизнуть Ингрид, затем поглядел на нее долгим прощальным взглядом.
21
Арти с верхнего этажа рассматривал заросли у входа. Ему вдруг пришло в голову осмотреть поле с этой выгодной точки. Правая рука у него задрожала – верный признак опасности. Он как будто хотел выхватить оружие.
– Погляди на этот след в траве, – сказал он Меморандуму, стоявшему рядом. – Его не мог оставить кот или собака. Зверь покрупнее.
Солнечный свет четко освещал след в зарослях. Меморандуму стало страшно. Надо что-то сказать. Он в отчаянии пытался придумать подходящую реплику. По вискам будто молотом ударило. Скоро его резанет приступ язвы.
Арти обернулся. Тяжелым, внимательным взглядом он уставился на Меморандума.
– Тут прополз кто-то большой, – сказал Арти тоном мальчишки, глядящего на жука на булавке. – Полз, а не шел.
И двинулся к лестнице.
– Мистер Дюваль хочет, чтобы ты сбрил усы. Он усов не любит.
Меморандум почувствовал острую боль. Приступ. И подумал: мертвого меня будет труднее опознать без усов.
– Он везет товар?
Арти пожал плечами и, спустившись по лестнице, пошел прямо к старому мусоросжигателю в дальнем северо-восточном углу. Нос учуял посторонний запах и привел его к форели, свисающей с полки.
– Как попала сюда эта чертова рыба? – спросил он шепотом.
– Может быть, кот принес, – предположил Меморандум.
– И положил сушиться? – Арти с презрением проследовал мимо и подошел к задней двери. Выйдя наружу, он сказал скорее себе, чем Меморандуму: – Вот по этой линии мы шли прошлой ночью. – Он прошел весь путь и остановился у «крайней точки». Дрожащими руками он зажег спичку, закурил и задумался: – Еще шаг, и я бы наступил на кого-то. Я же сказал, что чую людей. – Тут он резко повернулся к Меморандуму: – А ты прошлой ночью никого не заметил?
Меморандум отрицательно покачал головой.
– Врешь, – сказал Арти. – Все ты врешь.
Меморандум задрожал от неожиданности.
Арти внимательно рассматривал зольное отверстие.
– Через него не может пролезть даже ребенок, – бормотал он про себя. – Но кто-то побывал у нас прошлой ночью. Рыба не могла войти сама собой и залезть на полку. Но зачем было приносить сюда рыбу? Зачем?
Он вернулся на фабрику, все еще бормоча себе под нос. Меморандум стоял потрясенный. За кого этот вшивый барин себя принимает да еще обзывается, говорит, что я вру? Надо подождать, пока придет товар. Он им тогда скажет пару слов. С ним нельзя так обращаться!
Вдруг ему пришло в голову, что ФБР может бросить его на произвол судьбы. Он ведь сыграл свою роль. Предупредил о готовящемся жульничестве, одном из крупнейших в мире ювелирного бизнеса. Так какое им теперь дело до того, запустят ли ему заряд в пузо?
Бросив взгляд вверх, он заметил, что Арти высунулся из окна верхнего этажа, устанавливая прожектор над задней дверью.
Меморандум прикинул, далеко ли до улицы. Не более пятидесяти футов от выхода, но путь шел через сухой бурьян, шорох которого громче сирены тревоги. Сердце сильно забилось; в голове вертелась мысль, что это последний шанс, другого может и не быть.
Если он медленно отойдет в сторону… Арти все еще наклонялся над прожектором.
Меморандум сделал длинный продуманный шаг в направлении улицы. Ему удалось просунуть ноги в бурьян и найти точку опоры. Еще один тщательно продуманный шаг и еще. В промежутке между шагами он повернул голову чтобы проверить, чем занят Арти. Быть может, этого не следовало делать. Обычно человек чувствует, когда на него смотрят. По крайней мере, он замечал это всегда.
Еще пять шагов, и будет пройдена треть пути. Вдруг треснула ветка, и шум этот показался громом. Он замер. Но Арти ничего не слышал. Он возился с отверткой. У него свои проблемы. Прожектор – штука слишком тяжелая для одного человека.
Еще один шаг, потом еще, и вдруг оглушительный гул. В футе от него в землю врезалась пуля. Не выдержав, он побежал.

Опять загудело, и он встал как вкопанный.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61