Да. В нем собраны уравнения, описывающие будущее.
– А как на них посмотреть?
Амариль нажал кнопку, в комнате стемнело, но почти сразу же черный кубик распространил молочно-белый свет, в лучах которого в воздухе повисли значки, стрелочки, линии, различные математические знаки. Казалось, они движутся, но когда глаза Дорс немного привыкли, она поняла, что это ей только показалось.
– Так, значит, это и есть будущее? – изумленно спросила Дорс.
– Может быть, – ответил Амариль, выключая прибор. – Я дал полное увеличение, потому ты видела значки и цифры. Без увеличения видны были бы только чередования темных и светлых пятнышек.
– Значит, изучая эти уравнения, вы можете судить, что нас ожидает в будущем?
– Теоретически – да, но есть две сложности.
– Да? И какие же?
– Начнем с того, что эти уравнения выведены, так сказать, не каким-то конкретным человеком. Десятки лет мы закладывали в компьютеры все более сложные программы, а компьютеры сами выводили и хранили уравнения, но мы, безусловно, не знаем, насколько они верны и каково их значение. Тут все зависит от того, насколько верным был сам процесс программирования.
– Значит, уравнения могут быть ошибочными?
– Могут, – кивнул Амариль и устало потер рукой глаза.
«Как же он постарел за последние годы! – с горечью и жалостью подумала Дорс. – Он ведь лет на десять моложе Гэри, а выглядит чуть ли не старше».
– Конечно, – продолжал Амариль усталым голосом, – мы надеемся, что не все уравнения ошибочны, но вот тут-то как раз и возникает вторая сложность. Несмотря на то что и я, и Гэри проверяли, вертели их так и этак столько лет, мы никогда не можем быть на сто процентов уверенными в том, каково значение уравнений. Их вывел компьютер, значит, резонно предположить, что некое значение у них имеется, но какое? Похоже, кое до чего мы начали докапываться. Знаешь, как раз сейчас я корплю над тем, что у нас называется «отрезком А-23», жутко запутанной системой уравнений. Пока мы не сумели приложить эту систему к чему-либо, имеющему место в реальной Вселенной. Однако с каждым годом мы все ближе к цели, и я верю в то, что психоистория в конце концов станет тем, чем мы мечтаем ее увидеть – надежной методикой для прогнозирования будущего.
– А сколько сотрудников имеют доступ к Главному Радианту?
– В принципе, все математики, занятые в Проекте, но не по собственному желанию. Оформляется запрос, причем заблаговременно, и Главный Радиант настраивается так, чтобы математик получил именно ту часть уравнений, с которой он хочет поработать. Когда сразу несколько человек выражают желание поработать с Главным Радиантом, возникают сложности. Сейчас, правда, особых запросов на работу с ним нет – видимо, народ еще не успел окончательно прийти в себя после юбилея Гэри.
– Скажи, а вы не подумывали сделать еще несколько Главных Радиантов?
– Даже не знаю, как сказать, – выпятив губы, проговорил Амариль. – Вообще-то мы обговаривали вопрос о том, как было бы хорошо установить третий прибор, но нужно кого-то назначить ответственным за него. Главный Радиант – это не компьютер, на котором можно позволить работать каждому. Я предложил Гэри, чтобы Тамвиль Элар – ну, ты же его знаешь…
– Да, знаю.
– Чтобы третий Главный Радиант установить в его кабинете. Разработанные им ахаотичные уравнения в сочетании с электрофокусировщиком выдвинули его на третью позицию в проекте после Гэри и меня. Но Гэри колеблется.
– Почему? Ты знаешь?
– Если Элар получит Главный Радиант, это будет официальным подтверждением того, что он третий человек в Проекте, то есть это поставит его выше других математиков, которые и старше его, и выше по должности. То есть возникнут определенного рода стратегические, так сказать, трудности. Я-то думаю, что нам нечего ломать себе головы над подобными проблемами, но Гэри… ты же знаешь Гэри.
– Да, я знаю Гэри. А допустим, я тебе скажу такую вещь… что, если Линн видел Главный Радиант?
– Линн?
– Полковник Хендер Линн из хунты. Приспешник Теннара, лакей.
– Сильно сомневаюсь, Дорс.
– Понимаешь, он говорил насчет кубков и цепочек, а я сейчас их видела собственными глазами. Не могу отделаться от мысли о том, что он был здесь и видел Радиант в работе.
Амариль покачал головой.
– Нет, не могу себе представить человека из хунты в моем кабинете или в кабинете Гэри.
– Скажи мне, как ты думаешь, кто в Проекте мог бы таким вот образом работать на хунту?
– Никто, – убежденно ответил Амариль. – Это невероятно. Возможно, что Линн не видел Главного Радианта, но ему о нем рассказали.
– Кто ему мог о нем рассказать?
Амариль после недолгого раздумья ответил:
– Никто.
– Ну хорошо, вот ты только что сказал о трудностях, что называется, внутриполитического характера, связанных с вероятностью получения Эларом третьего Главного Радианта. Наверное, в столь многочисленном коллективе, как ваш Проект, где трудятся сотни сотрудников, время от времени возникают какие-то мелкие стычки, ссоры.
– О да. Бедняга Гэри мне все время об этом твердит. Улаживать все это приходится ему, и я представляю, как это ему надоело.
– Скажи, эти ссоры достаточно серьезны, для того чтобы мешать работе над Проектом?
– Да нет, не так уж серьезны.
– Скажи, есть сотрудники, которые скандалят больше других? То есть я хочу спросить, можно ли, к примеру, избавиться от девяноста процентов этих внутренних трений ценой увольнения пяти-шести процентов персонала?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134