“От меня и не таких в пот бросало! То ли еще будет!” — подумала я и воскликнула:— Слушайте!И, выдержав паузу, снисходительно усмехнулась, после чего с триумфом продолжила:— Перед вами настоящая знаменитость! Наимоднейшая писательница! Скорописица даже! Строчащий русский талант! А может и гениальность!— Да кто же вы? Кто?— Я…Ох уж эта молодежь, вечно она торопится — новой паузы он не выдержал и с трепетом закричал:— Ну же! Ну!— Не нукайте, молодой человек, меня невозможно запрячь! К тому же, я совершенно не лошадь!— Не лошадь? А кто вы? Очень хотелось бы знать!— Я аж целая Софья Адамовна Мархалева! — брякнула я и сразу же пожалела.Признаться, думала он падет ниц и поцелует подол моего «леопарда», но этот сосунок в «пеленках» милиционера вдруг озверел и завопил:— Ха?ха! Мархалева! Вас-то мне и надо, мошенница и аферистка! Хватайте ее! Хватайте!И меня схватили!Самым неприятным образом — как это принято у стражей порядка — на глазах у толпы. Пока я усердно перечисляла, сколько хорошего написала о внутренних органах, меня (в леопардовом пальто!) грубо и не эстетично волокли в «воронок». И толпа зевак глазела, будто я депутат или верблюд. Или Боинг-777.Ужас!У-жас!!!В таких немыслимых условиях лишь невероятным усилием воли удавалось сохранять присущую мне элегантность. Поверьте, в наручниках весьма нелегко чувствовать себя неотразимой.Впрочем, я неисправимая оптимистка. Даже от этого жуткого инцидента у меня остались приятные воспоминания, чего не могу сказать о местной милиции. Уж им-то, доблестным мужам, не забыть меня никогда. А вот я и по сию пору с умилением вспоминаю ту грациозную пощечину, которую получил господин полковник — он больше остальных меня унижал, изощренно обзывая то мошенницей, то пройдохой, а то и вовсе старой воровкой.Ах, какую восхитительную, какую утонченную пощечину я отпустила ему сейчас же, как только сняли с меня наручники. У бедняги едва не слетела с плеч голова. Моя нежная рука легкой не была никогда, о чем с утра до вечера твердили бывшие мужья — бабники, алкоголики и лентяи, но не буду вдаваться в подробности. Мужья, они и в Африке мужья, о чем любая из вас, дорогие мои, знает не понаслышке.Поэтому вернемся к полковнику. Долго! Долго он извинялся. Но я его не простила, так рассерженная и ушла, презрительно отказавшись от задрипанного автомобиля. Зачем мне машина, когда Фрося живет совсем близко, а я обожаю ходить пешком. Это очень полезно для моей фигуры. Я ушла. Ушла страшно ругаясь и абсолютно ничего не понимая из того, что было и что говорю.“Черти вас всех дери!”, — зло думала я, ничего сексуального ввиду не имея и как самая заурядная прохожая шагая по улице в своем роскошном леопарде и с «крокодилом» в руках — речь о сумке, которую в милиции на свою голову тщательно обыскали.Ха! Дюжина женских панталонов, это что-то! Эт-то тяжелая артиллерия!А в милиции служат далеко не французы, которым все трын-трава: от бюстгальтеров до супер стрингов. Русский мужчина стыдлив и раним, оттого так тщательно и защищает матом да водкой свою тонкую душу. Бедняги-милиционеры, увидев мои панталоны, от смущения готовы были валиться на пол. Просто больно было смотреть как краснели они и бледнели.Бюстгальтеры же мои они пережили еще болезненней — хотя, что такое бюстгальтер? Невинная вещь. Когда же дело дошло до вибратора — искусственного мужского члена невероятных размеров — бедные милиционеры окончательно обалдели и приблизились к обмороку.— Что это? — спросил молоденький лейтенант, с нервным хихиканьем извлекая со дна сумки мой член.Ну, в смысле не мой, а купленный мной для очень благого дела.— Это орудие возмездия! — с нарочито зверским видом призналась я.Лейтенантик отбросил член, как гремучую змею, и храбро рухнул на пол, остальные же схватились за оружие. Впрочем, не все, некоторые последовали примеру лейтенантика и тоже упали на пол, зажимая уши руками. Запуганные террористами, они думали, что член мой рванет.А член не рванул, потому что был предназначен для мирных целей.Итак, гигантский фаллос невинно лежал на столе в кабинете начальника отделения, я с гордым видом грациозно стояла в наручниках, остальные пребывали в шоке. Короче, немая сцена. Очень напряженная.И вот в такой ответственный момент в свой кабинет вдруг вошел начальник. Вошел (почему?то) решительно и, увидев мой член, так же решительно попытался выйти, но вовремя одумался. Видимо вспомнил, что не пристало старой гвардии трусить в присутствии дамы, то есть меня — пусть я и с членом, а это, согласитесь, загадка. Крадучись приближаясь к своему столу и стыдливо отводя глаза от моего фаллоса, начальник грозно спросил:— Что это?— Силиконовый вибратор новейшего образца ценой в пятьсот долларов, — без запинки отрапортовала я.Простите, приврала слегка по привычке, на самом деле член не стоил и пятидесяти.Начальник остолбенел. Новый вопрос вылетел из его рта механически.— Что это?!! — закричал он, и я с пафосом повторила:— Силиконовый вибратор новейшего образца ценой в пятьсот долларов!Судя по всему, начальнику сделалось дурно. Очевидно, он вовсе не хотел, чтобы я так часто повторяла крамольное слово в присутствии его молодых подчиненных, этих едва оперившихся птенцов.— Зачем вам мужской член? — спросил несчастный, покрываясь испариной.Зачем бабе член? Согласитесь, — глупый вопрос, но я поняла его истинный смысл. Я поняла даже больше, чем начальник мог мне сказать. Полагаю, ему хотелось продолжить эту тему и объяснить мне, что дама с такими формами, коими обладаю я, вполне может рассчитывать и на живого мужчину. Опасаясь, что не подумав, он начнет предлагать себя, я поспешила сообщить:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12