Но его удивила вспышка злобы в голосе Грея. Обычно начальник военной полиции Чанги был молчалив и неприступен, как любой англичанин.– Поберегите силы, лейтенант, – устало отреагировал Мастерс, – скоро япошки расправятся с ним.– К чертовой матери япошек, – бросил Грей. – Я хочу поймать его сам. Я хочу, чтобы он сидел в этой тюрьме. А когда я разберусь с ним, хочу отправить его в Утрам Роуд.– В Утрам Роуд? – Мастерс был ошеломлен.– Конечно.– Черт возьми, я понимаю, что вам хочется поймать его, – согласился Мастерс, – но я бы никому не пожелал подобного.– Ему надлежит быть только там. Именно туда я собираюсь посадить его. Потому что он вор, лжец, мошенник и паразит. Кровосос, который кормится за наш счет.Грей поднялся и подошел поближе к окну душного барака военной полиции. Он отмахнулся от мух, которые тучей поднялись с дощатого пола, и прищурился от полуденного солнца, сжигавшего утоптанную землю.– Ей-богу, – сказал он, – я сквитаюсь с ним за всех нас.«Удачи тебе, приятель, – подумал Мастерс. – Ты, может, и поймаешь Кинга, если кто-нибудь вообще может это сделать. У тебя достанет ненависти». Мастерс не любил офицеров и не жаловал военную полицию. Грея же он презирал, потому что тот выдвинулся в офицеры из рядовых и старался скрыть это.Но Грей был не одинок в своей ненависти. Все население Чанги ненавидело Кинга. Они ненавидели его за мускулистое тело, за ясный блеск синих глаз. В этом сумеречном мире полуживых людей не было ни упитанных, ни хорошо сложенных, крепко сбитых, плотных телом мужчин. Были только лица, на которых выделялись глаза, и тела, от которых остались кожа и кости. Люди отличались друг от друга только возрастом, чертами лица и ростом. И только Кинг во всем этом мире питался как настоящий мужчина, курил то, что подобает мужчине, спал столько, сколько надо мужчине, видел мужские сны и выглядел как настоящий мужчина.– Эй, – рявкнул Грей. – Капрал! Подойди сюда!Кинг понял, что Грей следит за ним, как только он обогнул угол тюрьмы, и не потому, что разглядел лейтенанта в темноте хижины военной полиции, а потому что знал Грея как человека привычки, а когда имеешь врага, нужно знать, как он себя ведет. Кинг знал о Грее столько, сколько любой человек может знать о другом.Он сошел с тропинки и подошел к обособленно стоящей хижине, выделяющейся из множества других.– Вы хотели видеть меня, сэр? – сказал Кинг, отдавая честь.Улыбка его была вкрадчивой. Солнечные очки скрывали презрение, светившееся в его глазах.Из окна Грей смотрел сверху вниз на Кинга. Напряженное выражение его лица скрывало ненависть.– Куда ты направляешься?– К себе в хижину, сэр, – ответил терпеливо Кинг, одновременно просчитывая про себя варианты: допустил ли он где-то ошибку, стукнул ли кто-нибудь лейтенанту, что происходит с Греем?– Где ты взял эту рубашку?Кинг купил рубашку накануне у майора, который хранил ее в течение двух лет до того дня, когда вынужден был продать ее, чтобы получить деньги и купить еду. Кингу нравилось опрятно и хорошо одеваться. Все остальные не могли себе этого позволить, и поэтому он был доволен, что сегодня на нем была чистая и новая рубашка, брюки с отглаженными складками, чистые носки, начищенные ботинки и шляпа без пятен. Его забавляло, что Грей был наг, если не считать трогательно заплатанных шорт, сандалий на деревянной подошве и зеленого берета танковых войск, сильно порченного плесенью.– Я купил ее, – сказал Кинг. – Уже давно. Нет закона, запрещающего покупать что-либо здесь или где-нибудь еще, сэр.Грей почувствовал дерзость в слове «сэр».– Ладно, капрал, заходи сюда!– Зачем?– Хочу немного поболтать, – саркастически объяснил Грей.Кинг сдержал себя, поднялся по ступенькам в комнату и подошел к столу.– Теперь что, сэр?– Выверни карманы.– Зачем?– Делай, что тебе говорят. Ты знаешь, у меня есть право обыскать тебя в любое время. – Грей позволил продемонстрировать свое презрение к Кингу. – На это согласился даже твой командир.– Только потому, что вы настояли на этом.– Имею на то основание. Выверни карманы!Кинг устало согласился. В конце концов, ему нечего было прятать. Платок, расческа, бумажник, одна пачка сигарет, табакерка, полная невыделанного яванского табака, рисовая бумага для скручивания сигарет, спички. Грей убедился в том, что в карманах ничего нет, потом открыл бумажник. В нем было пятнадцать американских долларов и около четырех сотен сингапурских долларов, выпускаемых японцами.– Где ты взял эти деньги? – бросил Грей, обливаясь, как всегда, потом.– Выиграл в карты, сэр.Грей невесело рассмеялся.– У тебя полоса везения. Она тянется почти уже три года. Не так ли?– Вы уже закончили со мной, сэр?– Нет. Дай мне взглянуть на твои часы.– Они есть в списке...– Я сказал – дай мне посмотреть на твои часы!Кинг угрюмо расстегнул на запястье браслет из нержавеющей стали и вручил часы Грею.Несмотря на свою ненависть к Кингу, Грей почувствовал укол зависти. Часы были водонепроницаемыми, противоударными, самозаводящимися. Фирма «Остер Ройял». Наиболее ценный предмет в Чанги, такой же ценный, как золото. Он перевернул часы и посмотрел на цифры, выбитые в стали, потом подошел к стене, снял с нее список вещей Кинга, автоматически стряхнул с бумаги муравьев и тщательно сверил номер часов «Остер Ройял» в списке.– Он совпадает, – заметил Кинг. – Не беспокойтесь, сэр.– Я не беспокоюсь. Это тебе следует беспокоиться.Он отдал часы, которые могли обеспечить еду почти на полгода. Кинг надел часы и стал собирать со стола бумажник и остальные вещи.– Ах да. Твой перстень! – заявил Грей. – Давай-ка проверим и его.Но и перстень укладывался в перечень.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20