Это должно было стать кульминацией крейсерства. Теперь придется идти в Менорку, а он ничуть не был уверен в том, что за прием и какие распоряжения его там ожидают. Дней, отведенных на крейсерство, у него осталось не слишком много, а переменчивые ветра, равно как и переменчивый характер коменданта, могут почти наверняка лишить его и этого времени.— Если вам нужна пресная вода, то я могу показать речку недалеко отсюда, где вы сможете наполнить столько бочек, сколько вам нужно.— Что же вы мне никогда об этом не говорили? — воскликнул с довольным видом Джек, тряся доктора за руку.Зрелище это было не из приятных, поскольку левая сторона его лица, головы и шеи до сих пор отливала красновато — синим, как у бабуина, цветом и блестела от мази, составленной Стивеном, через которую пробивалась желтая щетина. Вместе с темно — коричневой выбритой правой щекой обожженная часть лица придавала Джеку Обри вид дегенерата-каторжника.— Вы никогда о ней не спрашивали.— И она не охраняется? На ней не установлено батарей?— Там нет даже дома, не то что пушки. Однако местность эта некогда была обитаема, поскольку на вершине мыса сохранились руины древнеримской виллы, а под деревьями и зарослями ладанника и фисташки мастиковой видны следы дороги. Без сомнения, местные жители использовали этот источник: он довольно полноводный и, насколько я могу судить, может обладать определенными лечебными свойствами. Они пьют эту воду для лечения мужской слабости.— Как вы полагаете, вы сможете найти этот ручей?— Да, — отвечал Стивен. Опустив голову, он с минуту молчал. — Послушайте, — произнес он. — Вы можете оказать мне услугу?— С удовольствием.— У меня есть друг, который живет в двух — трех милях от берега. Я попросил бы вас высадить меня, а часов, скажем, через двенадцать забрать.— Хорошо, — отозвался Джек. Просьба была вполне закономерной. — Очень хорошо, — добавил он, отвернувшись в сторону, чтобы спрятать лукавую усмешку, растянувшую его губы. — Насколько я понимаю, на берегу вы собираетесь провести ночь. Мы подойдем к берегу вечером, но вы уверены, что нас не застанут врасплох?— Вполне.— Вышлю шлюпку сразу после восхода солнца. Но если мне придется держаться подальше от берега —что вы будете делать тогда?— Появлюсь на следующее утро или через день. Если понадобится, несколько дней подряд. Я должен идти, — произнес доктор, заслышав негромкий звон колокольчика, в который звонил новый фельдшер, созывая больных. — Лекарства этому малому я бы не доверил. — Было замечено, что пожиратель чужих грехов испытывает недружелюбные чувства по отношению к своим сослуживцам. Заметили, что он подсыпал в кашу толченую белую глину в уверенности, что это вредное вещество. Если бы ему дали волю, то в лазарете было бы пусто еще несколько дней назад. * * * Катер, за которым следовал баркас, осторожно пробирался сквозь теплый мрак. Диллон и сержант Куин внимательно следили за устьем речки с высокими, заросшими кустарником берегами. Когда до скалы осталось двести ярдов, на них пахнуло пиниями; к их запаху примешивался аромат ладанника. Морякам показалось, что они очутились в ином мире.— Если вы чуть свернете вправо, — сказал Стивен,-то можете избежать камней, среди которых обитают раки.Несмотря на жару, он накинул на себя черный плащ и, сидя сгорбившись на корме, со смертельно бледным лицом, напряженно вглядывался в сужавшуюся бухточку. Во время разлива в устье речки образовался небольшой песчаный бар, в который и врезался катер. Все выскочили из шлюпки, чтобы перетащить ее через намытый песок, а два матроса понесли Стивена на берег. Аккуратно поставив его на землю гораздо выше отметки прилива, они посоветовали ему опасаться валявшихся повсюду палок и вернулись за его плащом. Постепенно опускаясь, вода образовала чашу в породе в верхней части пляжа. Здесь-то моряки и стали наполнять бочки водой, в то время как морские пехотинцы, вставшие по краям участка, их охраняли.— Превосходный был обед, — заметил Диллон, удобно усевшись вместе со Стивеном на нагретый гладкий валун.— Мне редко доводилось есть что-то вкуснее, — отозвался доктор. — Тем более в море. — Джек Обри пригласил к себе французского кока с «Санта Лючии», добровольца — роялиста, и стал набирать вес, словно бык, предназначенный для заклания.— Да мы и выпили немало.— Это было явным нарушением военно — морского этикета. За столом у капитана принято говорить лишь тогда, когда к вам обращаются, и со всем соглашаться. Удовольствие не из приятных, но таков обычай. И потом, я полагаю, он представляет Его Величество. Но мне показалось, что я могу не обращать внимания на этикет и постараться вести себя так, как надлежит воспитанному человеку. Вы знаете, я был не вполне справедлив к нему, напротив, — добавил Диллон, мотнув головой в сторону «Софи», — так что с его стороны было весьма любезно пригласить меня.— Очень он любит призы. Однако захват призов не главная его цель.— Вот именно. Хотя, замечу между прочим, не всем известно, что капитан несправедлив к себе. И мне кажется, что матросы этого не знают. Если бы их не держали в ежовых рукавицах строгие офицеры, боцман и старший канонир, а также, должен признать, этот самый Маршалл, то мы бы хлебнули с ними горя. И такая опасность по-прежнему существует: призовые деньги кружат голову. От призовых денег до воровства и грабежа один шаг. Такое не раз уже бывало. А где грабеж и пьянство, там жди дезертирства и бунта. Мятежи всегда вспыхивают на тех кораблях, где дисциплина или слишком ослаблена, или чересчур строга.— Вы ошибаетесь, полагая, что матросы не понимают капитана.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151