Результат, как мне сообщили, оказался весьма плачевным.На лице молодого поэта отразилось смущение.— Наверное, я никчемный человек, господин судья! — немного поколебавшись, пробормотал он. — Мне нечем похвастать, кроме небольших способностей к стихосложению. Я вечно поддаюсь порывам чувств, плохо владею собой и склонен идти на поводу у сиюминутных обстоятельств. Как только я вошел в то проклятое игорное заведение, царящая там атмосфера опьянила меня, и я… я просто не мог остановиться! Боюсь, я ничего не могу с этим поделать, господин судья, так уж я устроен…— Вы намерены сдать государственные экзамены и поступить на службу?— Я записался на экзамены лишь потому, что так поступили двое моих друзей, господин судья. Они заразили меня своим воодушевлением! Но я прекрасно знаю, что не гожусь в государственные чиновники; единственное, чего я хочу, — это жить где-нибудь в тихом уголке, читать и писать стихи… — Голос у молодого человека сорвался.Киа опустил глаза, беспокойно сцепляя и расцепляя пальцы.— Мне очень неудобно перед господином Фэном, почтенный судья, — с несчастным видом продолжал поэт. — Он такого высокого мнения обо мне и слишком многого от меня ждет! Господин Фэн бесконечно добр ко мне и даже хочет, чтобы я женился на его дочери… Но подобная доброта для меня — это как… как тяжелое бремя, господин судья!Наблюдая за молодым человеком, Ди подумал, он либо говорит совершенно искренне, либо владеет незаурядным актерским мастерством.— Почему сегодня утром на заседании суда вы солгали? — спокойно спросил он.Лицо Киа залилось краской.— Что… Что вы имеете в виду, господин судья? — запинаясь выдавил он.— да то, что на самом деле вы оказались в раздевальной комнате не по ошибке. Вы зашли туда спросить, где Осенняя Луна. После этого вас видели на дорожке, ведущей к ее покоям. Признайтесь честно, вы были в нее влюблены?— Влюблен? В эту высокомерную, жестокую женщину? да упаси меня Небо, господин судья! Я не могу понять, почему Серебряная Фея так восхищалась ею. Ведь Осенняя Луна вела себя с ней и другими девушками очень грубо, била за самую пустяковую провинность! По-моему, она даже получала от этого удовольствие, отвратительное создание! Я хотел убедиться, что Осенняя Луна не станет наказывать Серебряную Фею за пролитое на платье мерзкого старика вино. Вот почему я пошел следом за обеими женщинами, господин судья. Но, когда я добрался до покоев Владычицы Цветов, света в окнах не было. Я обогнул их и какое-то время гулял по саду, просто чтобы развеяться.— Понимаю. Так, я вижу, мне принесли рис для полуденной трапезы. да надо бы переодеться в более удобное платье…Киа Юпо мигом уловил весьма прозрачный намек и поспешил уйти, бормоча извинения. Выглядел он еще более удрученным, чем до разговора с судьей.Ди переоделся в тонкий серый халат и принялся за еду. Однако вкуса пищи он почти не ощущал — мысли витали где-то далеко. Завершив трапезу горячим чаем, судья встал и принялся мерить шагами террасу. Внезапно лицо его прояснилось. Ди замер.— Кажется, я нашел разгадку! — тихонько пробормотал он. — Но тогда смерть ученого предстает в совсем ином свете!На террасе появился Ма Жун.— Садись! — коротко приказал судья. — Я понял, что случилось с отцом Тао тридцать лет назад!Ма Жун тяжело опустился в кресло. Он устал, но, несмотря на это, чувствовал себя превосходно. Побывав у вдовы Вань, Ма убедился, что Серебряной Фее стало намного лучше. Пока вдова занималась приготовлениями к полуденной трапезе, Ма Жун поднялся на чердак и успел гораздо больше, чем просто побеседовать с девушкой о родной деревне. Молодой человек так увлекся, что, когда они с Серебряной Феей наконец спустились вниз, времени хватило только на то, чтобы наспех проглотить немного лапши.— Отец Тао действительно был убит, — сказал судья Ди, — и это произошло в зале Красной беседки.Ма Жун немного подумав, возразил:— Но ведь Тао Паньтэ говорил вам, что видел тело в Красной комнате, мой господин!— Он ошибся. Я сообразил это, обдумав его слова о том, что кровать стояла справа, у северной стены. Порасспросив людей, я выяснил, что кровать в Красной комнате всегда стояла там же, где и сейчас, — с южной стороны, у стены слева от входа. Однако, хотя обстановка в этих покоях ни разу не менялась, тридцать лет назад снаружи все выглядело иначе. Глициний, что теперь закрывают большую часть террассы, тогда не было, равно как домика в саду и высоких деревьев у самых покоев. С этой террасы открывался прекрасный вид, и можно было любоваться закатом.— Н-да, наверное, почему бы и нет? — пробормотал Ма Жун, думая о том, какая замечательная девушка Серебряная Фея и как хорошо она знает, что нужно мужчине.— Ты что, не понимаешь? Мальчик никогда тут не был, но знал, что эти покои назывют Красной беседкой из-за спальни, обставленной в багровых тонах. Когда он вошел в зал, все вокруг заливало алое сияние заката! Неудивительно, что ребенок спутал зал с Красной комнатой, которую ожидал увидеть!Ма Жун, глянув через плечо в комнату, обставленную мебелью из сандалового дерева, задумчиво кивнул.— Отца Тао убили в зале, — продолжал судья Ди. — Именно там мальчик и увидел его тело. Там же заметил он и убийцу, одетого в белое нижнее платье, а не в красное, как ему показалось. После того как ребенок выбежал из комнаты, убийца перетащил тело в Красную комнату, запер дверь, а потом забросил ключ внутрь через решетку окна, чтобы представить дело как самоубийство. Злодей рассчитывал, что слова испуганного мальчика никто не примет всерьез.Судья, немного помолчав, подвел итог:— Судя по белому нижнему платью, у преступника, скорее всего, было свидание с танцовщицей Зеленый Нефрит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55