Она улыбнулась в ответ.
— Ты знаешь, это не в моем характере. Мужчинам нравится держать ребенка на руках? — вдруг спросила Элинор. — Можешь подержать ее, если хочешь.
Без колебаний и с удивительной уверенностью он поднял маленький комочек из колыбели. Арабел зевнула и открыла свои большие темные глаза. Она и Николас напряженно смотрели друг на друга.
— Ты тоже так думаешь? — сказал он наконец, как будто новорожденная знала, о чем шла речь. — Если бы ты отложила свое появление на день или два, я мог бы успеть к твоему рождению. Осторожно, юная леди, не стоит мне дерзить, иначе когда вам исполнится шестнадцать, выдам вас замуж за старого скучного герцога.
Элинор наблюдала эту картину, и ее сердце сжималось от счастья, которое проникало внутрь ее, согревая душу. Ей показалось, что в комнате стало светлее.
Стараясь не выдать своего волнения, она небрежно заметила:
— Мисс Херстмен собирается кое-что добавить к этому. Она будет крестной Арабел и хочет воспитать ее в духе независимости.
— Да поможет нам Бог, — произнес Николас с улыбкой.
Девочка вытянула губки, пытаясь достать до пуговицы на его сюртуке, и тогда он передал дочь в руки матери.
Элинор заволновалась. Как накормить дочь в его присутствии? Когда Арабел счастливо зачмокала и у нее появилось время, чтобы обдумать этот вопрос, она обнаружила, что вовсе не чувствует смущения. Это было так естественно, что Николас здесь и наблюдает за ними!
— Ты хорошо себя чувствуешь? — поинтересовался он.
— Очень хорошо. Роды прошли легко, и прошлой ночью я вставала только один раз, чтобы покормить ее. — Теперь она была в состоянии говорить. — Откуда ты появился?
— Из Лондона, — ответил он и, прочтя осуждение в ее глазах, как-то беспокойно улыбнулся. — Не сердись, Элинор. Я расскажу тебе все, но сейчас, кажется, не время. Все довольно запутанно.
Она покачала головой:
— А ты когда-нибудь делал что-то по-другому?
Николас был слишком умен, чтобы пытаться ответить на этот вопрос, и некоторое время они сидели в молчании, наблюдая, как девочка сосет грудь. С тихим волнением Элинор призналась себе, что ее муж не потерял ничего из своего обаяния, которое с прежней силой действует на нее. Она могла положить свое сердце к его ногам, не слушая никакдх объяснений, и была глубоко благодарна, что он не пытается очаровывать ее и ни о чем не спрашивает, но ей требовалось время, чтобы подумать и решить, как им жить дальше.
— Ты хотел бы позавтракать? — спросила она наконец.
— Не особенно, но я думаю, мне следует пойти и навестить нашего гостя. — В ответ на ее удивленный взгляд он объяснил:
— Я привез с собой Френсиса… для моральной поддержки.
— Тогда ты можешь привести его взглянуть на Арабел, — предложила Элинор. Он поднял брови:
— А ты скоро закончишь кормить?
Она покраснела и ничего не ответила.
— Я пойду и успокою его. Мы поднимемся немного позже.
Когда дверь захлопнулась за ним, малышка забеспокоилась, озираясь по сторонам.
— Ты уже успела привязаться к нему, маленькая моя? — Элинор ласково переложила ребенка к другой груди. Девочка так крепко ухватила сосок, что она поморщилась. — Поласковее со мной. Для меня это тоже впервые. Лучше скажи, что же мне делать? Я не хочу прогонять его — это было бы несправедливо по отношению к нему и во вред нам с тобой.
Элинор подняла дочь повыше, прислонив к своему плечу, как показывала ей акушерка, и погладила по спинке.
— Ты права, — вздохнула она. — Это решенный вопрос. Но я не собираюсь облегчать ему задачу и не сдамся так легко. Неужели я не заслуживаю, чтобы он хоть немножко поборолся за меня?
Арабел ответила коротким гульканьем.
— Я знаю, что ты согласна. Мы, женщины, должна быть заодно.
Уложив девочку спать, Элинор потянулась к колокольчику и приказала явившейся на зов Дженни привести ее в приличный вид, так как она собиралась принять гостей. Поверх ночной рубашки Элинор накинула красивый жакет. Дочка спала у нее на руках.
Явились первые посетители, и Элинор была удивлена, услышав, как мисс Херстмен удерживает ее мужа.
— …никаких манер или понимания. Вы понятия не имеете о деликатном положении леди после родов:
— Напротив, я полон уважения. Так же как и вы, мисс Херстмен.
Николас вошел в комнату.
— Лучше зовите меня Арабелла. — Пожилая леди, казалось, тут же забыла все обида. — Я теперь тоже член семьи. Я должна сказать вам, что вы нахальный негодник. Надеюсь, ваша жена поставила вас в известность, что я собираюсь быть крестной девочки? — спросила она с вызовом.
— Да. Я думаю, это прекрасная идея.
— Вы думаете? — удивленно повторила мисс Херстмен. — Что ж, только не рассчитывайте, что я оставлю ей мои деньги — они все пойдут на общество борьбы за эмансипацию женщин.
— Как мудро, — сказала Элинор. — В результате они принесут гораздо больше пользы.
— Вот это разумная женщина, — заключила пожилая леди. — Когда подойдет срок, пошлите вашу дочь ко мне, и я уверена, что она не превратится в «кисейную барышню».
Судя по всему, лорд Мидлторп тоже был под соответствующим впечатлением от новорожденной, но, очевидно, далеко не таким сильным, как Николас. Элинор подумала про себя, что если она предложит ему подержать ребенка, он придет в ужас.
В этот момент на зов колокольчика пришла няня, которая взяла девочку, чтобы поменять пеленки, и это послужило сигналом для гостей покинуть комнату, но Элинор вовремя перехватила взгляд Николаса. Он понял и остался.
— Я, наверное, выгляжу глупо? — спросила она. — Все это словно во сне. Если я усну, ты не исчезнешь?
— Нет. — Он задернул шторы, пошевелил угли в камине и присел на край постели.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93