Пархем ехал дальше, в голове его рождались самые дикие похотливые фантазии.
Он мог заполучить любую женщину с фабрики или с шахты, но с недавних пор власть над этими несчастными, запуганными созданиями его больше не привлекала. Ему надоели тощие тела, бледные лица, слезы и жалобные мольбы. Что толку истязать тех, кто привык к покорности? Сломать сильный характер, превратить смелую и гордую женщину в бессловесную рабыню — вот истинное наслаждение!
Пархем представлял себе Софронию, распростертую перед ним во прахе: волосы ее, черные как ночь, разметались по земле; униженно целуя ему ноги, она молит — нет, не о пощаде, а о том, чтобы господин поскорее сделал с нею все, что хочет…
Мысли Пархема прервал какой-то шорох в кустах. Конь шарахнулся в сторону, и на дорогу вышел человек. Свет луны едва проникал сквозь густые ветви деревьев, но Пархем разглядел на незнакомце странный мешковатый плаще каким-то узором. Лицо ночного путника надежно скрывалось под капюшоном.
Пархем уже полез в карман за пистолетом, но в этот миг прохожий откинул капюшон, и взгляду приказчика открылось знакомое лицо.
— А, это ты! — протянул он с явным облегчением. — Какого черта ты шляешься по лесу среди ночи?
Это были последние слова Робинсона Пархема.
19.
— Мисс, вам помочь раздеться? — спросила миссис Кодиган.
Напоследок окинув спальню удовлетворенным взглядом, домоправительница заглянула в смежную гардеробную — проверить, все ли в порядке и там. Спальня была оклеена новыми обоями и обставлена изящной мебелью в розовых и кремовых тонах. Миссис Кодиган не сомневалась, что герцог одобрит ее старания.
Мэри в гардеробной полулежала в кресле, читая книгу. При виде домоправительницы она поспешно спрятала «Невинные шалости» под полу халата.
— Нет, миссис Кодиган, спасибо, я разденусь сама. А, кстати, где герцог?
Этот вопрос она задала старательно-небрежным тоном, как будто ей до герцога нет ровно никакого дела.
— Его светлость в библиотеке с поверенным, — ответила домоправительница.
Во время разговора миссис Кодиган не спускала любопытных глаз с халата Мэри — должно быть, умирала от желания знать, что надето под ним. Ведь все ночные рубашки юной леди висели на своих местах в гардеробе!
Увы, Мэри не собиралась удовлетворять ее любопытство.
— Они уже заканчивают, — продолжала миссис Кодиган. — Его светлость послал Помфрета за ночным колпаком — значит, скоро ляжет.
Мэри невольно вздохнула — она устала ждать. Неожиданный визит лондонского поверенного запер герцога в библиотеке на весь день… и девушка воспользовалась свободным временем, чтобы прочесть таинственные книги учителя Макдугала, а заодно пересмотреть костюмы, привезенные для нее из Лондона.
Здесь нашлось кое-что новенькое — например, крепкие кожаные ботинки для прогулок по окрестностям Стоксберри-Хаттона и легкий непромокаемый плащ, а также несколько новых платьев. На платья Мэри покосилась с раздражением, вспомнив, как презрительно отозвался герцог о ее лучшем выходном наряде. Она словно воочию увидела, как он нависает, словно башня, над бедной мадам Розенцвейг и не дает ей покоя, объясняя, что и как надо кроить, словно разбирается в этом лучше самой портнихи!
Ближе к ужину Мэри переоделась в одно из новых платьев — красное шелковое с пышными кружевами на воротнике. Поужинала она вместе с герцогом и поверенным, но после ужина, извинившись, поднялась к себе — ей не терпелось дочитать «Историю девственницы» и приняться за «Невинные шалости». Запретные книги, как и обещала Пенни, оказались невероятно увлекательными!
Герцог же вместе с поверенным и клерком скрылся в библиотеке.
Скоро полночь, заметила Мэри, взглянув на каминные часы в стиле рококо. Пора бы уже ему появиться!
— Миссис Кодиган, если мне что-нибудь понадобится, я вас позову, — вежливо сказала она.
Однако пожилая женщина не торопилась уходить. Мэри догадывалась, что миссис Кодиган умирает от любопытства, но демонстрировать ей свой ночной наряд не собиралась. Ведь стоит ей распахнуть халат — и можно прозакладывать душу, что почтенная домоправительница с грохотом рухнет в обморок!
Миссис Кодиган сняла нагар со свеч, взбила подушки и наконец-то направилась к дверям. Мэри вздохнула с облегчением.
Но, к огромному удивлению Мэри, домоправительница вдруг повернула назад и, подойдя к креслу, положила руку девушке на плечо.
— Пожалуйста, — взмолилась она, взволнованно колыхнув необъятной грудью, — пожалуйста, постарайтесь сделать бедного мальчика счастливым!
Мэри открыла рот от удивления.
— Он ведь так одинок! — продолжала миссис Кодиган. — Никого-то и ничего у него нет, кроме книг и этих коллекций! Мать его, бедняжка, умерла, когда он был совсем малышом; отец служил в армии и месяцами не видел сына; а дедушка, старый герцог, был человек суровый, старой закалки, и всякое проявление чувств считал слабостью. Хоть он и души не чаял во внуке, но никогда этого не показывал. А бедному мальчику так не хватало ласки и любви!
— Вы о герцоге Уэстермире говорите, миссис Кодиган? — недоверчиво уточнила Мэри.
Домоправительница кивнула, и ленты у нее на чепчике запрыгали вверх-вниз.
— Да, дорогая моя, о его светлости, благослови его господь. У всех у нас здесь, в доме, за него душа болит. Я каждое воскресенье в церкви молюсь о том, чтобы он нашел себе хорошую девушку и зажил с ней в любви и согласии.
Мэри не знала, что ответить.
— Никогда до сих пор его светлость не приводил в дом женщин — не такой он человек, — задумчиво продолжала миссис Кодиган. — Но вы его невеста, а это совсем другое дело!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76