Сэм Харпер замер у самого порога, и вокруг его поношенных сапог тотчас же образовалась серебристая лужица дождевой воды. Он смотрел на Гриффина, пытаясь прочесть в его взгляде ответ на свой невысказанный вопрос. Рядом с Харпером в молчаливом ожидании стоял преподобный Уинфилд Холлистер, высокий худощавый мужчина с ясными глазами и гладким добрым лицом.Гриффин заговорил; голос его звучал хрипло и дрожал. Хотя доктор видел смерть много раз, но так и не научился принимать ее спокойно.– Ребенок умер,– произнес он.Филд Холлистер положил руку на плечо Харпера, но ничего не сказал. Это было одно из качеств, которые Гриффин особенно ценил в своем друге, – тот знал, когда нужно говорить, а когда хранить молчание, во всяком случае.– А Фанни? – умоляюще спросил Харпер. – Что с Фанни?Какое-то мгновение Гриффин разглядывал потолок, пытаясь солгать или хотя бы утаить часть правды.– Она жива, – наконец сказал он. – Но она потеряла слишком много крови и очень ослабела.Не видя ничего перед собой, лесоруб, словно вне себя, механически проковылял по комнате и вошел в маленькую спальню. Туда, где жена изменила ему.– Ты сделал все, что мог,– проговорил Филд.– Да,– Гриффин судорожно вздохнул. Священник скрестил руки.– Фанни не выживет, так ведь?Гриффин покачал головой и ощутил тяжесть в затылке, будто его сжала железная рука. Чтобы хоть что-нибудь сделать, он взглянул на часы, которые носил в жилетном кармане. Казалось невероятным, что сейчас только девять часов утра.Филд дипломатично кашлянул.– Что ж, она в руках Божьих,– сказал он, словно это был ответ на все вопросы и панацея от всех бед.Взгляд, который Гриффин метнул в сторону своего лучшего друга, был полон уничтожающей ярости.– Черт возьми, Филд, оставь это для своих прихожан, ладно?Холлистер снял поношенный пиджак и извлек из кармана старую потрепанную Библию. Священник явно внутренне готовился к чему-то; это происходило уже много раз, но не переставало раздражать Гриффина.Наступила неловкая тишина, нарушаемая лишь стуком дождя по крыше и тихими стонами Сэма Харпера.Гриффин сложил руки на груди, опустил голову.– Прости,– сказал он.Лицо Филда выражало сострадание и понимание состояния друга, чего в данный момент Гриффин не ожидал.– Чепуха,– довольно резко произнес священник. Затем в чертах его обозначилась настороженность, какое-то воспоминание. Он опять кашлянул, прочищая горло. Гриффину было знакомо это выражение лица Филда.– Выкладывай, Филд, – нетерпеливо поторопил он друга.– Только пообещай, что воспримешь это спокойно. Гриффин весь напрягся:– Что случилось, Филд? Бекки умирает?Филд уже направился в сторону комнаты Фанни, где он был нужен больше всего.– Нет. Но Фон Найтхорс сказала мне, что та девушка с Джонасом. Она видела, как Рэйчел села в его экипаж и уехала около получаса назад.Гриффин почувствовал, как внутри у него словно произошел мощный взрыв.– Рэйчел? Она уверена, что это Рэйчел?– Она сказала, что это была девушка с фиалковыми глазами.Двумя резкими движениями Гриффин схватил пальто и саквояж и бросился к двери.– Я еще вернусь,– прорычал он и выскочил на улицу под дождь.
Краска бросилась в лицо Рэйчел под взглядом изучавшей ее солидной почтенной домоправительницы.– Не хотите ли чашечку чаю? – спустя несколько мучительных мгновений спросила женщина.– Потребуется некоторое время, чтобы согреть вам воду для ванны.Чай. Рэйчел не могла вспомнить, когда в последний раз наслаждалась подобной роскошью. Она кивнула, стараясь не показать своего нетерпения:– Да, пожалуйста.– Тогда пройдите сюда, – вздохнула экономка с величественным смирением.Рэйчел последовала за ней сквозь высокие, в виде арки двери в великолепную столовую, где на полу лежали дорогие ковры, а стены, оклеенные со вкусом подобранными обоями, украшали настоящие картины. Над полированным дубовым столом висела тяжелая люстра, и множество подвесок на ней сверкали, будто осколки радуги. Шесть окон от пола до потолка выходили в сад с готовыми вот-вот зацвести розами и трехъярусным мраморным фонтаном.Она вспомнила о палатке, где ей пришлось завтракать, и улыбнулась слабой грустной улыбкой.– Меня зовут миссис Хаммонд, – отрывисто объявила экономка, когда они вошли в распахнутые двери и оказались в самой большой и чистой кухне, какую Рэйчел когда-либо видела.Она остановилась, глядя на сверкающие медные кастрюли, развешанные по желтым стенам, на застекленные буфеты, заставленные изысканным фарфором.– Меня зовут Рэйчел. Рэйчел Маккиннон.Миссис Хаммонд обернулась. В ее лице промелькнуло оживление, толстые пальцы начали теребить длинный передник, прикрывавший ее темное шуршащее платье.– Маккиннон,– задумчиво проговорила женщина, как бы вслушиваясь в это имя. – Маккиннон. Это имя мне определенно знакомо.Рэйчел слегка пожала плечами:– Наверное, оно довольно распространенное.– Маккиннон? – миссис Хаммонд покачала головой с аккуратно уложенными седыми волосами. – Его услышишь не так часто, как, скажем, Смит или Джонс.Рэйчел стесняло все – окружающая обстановка, мистер Джонас Уилкс и эта строгая, суровая домоправительница. Девушка нервно тронула рукой свое грязное, мокрое платье.– В-вы очень добры – я имею в виду, я доставляю вам столько беспокойства...Миссис Хаммонд сняла с плиты кипящий чайник, налила воду в ярко-желтый фарфоровой заварочный чайничек и насыпала туда несколько полных ложек заварки. Лицо женщины немного смягчилось, и, когда она снова заговорила, в голосе неожиданно появились добрые нотки:– Никакого беспокойства. Погрейтесь вот тут около плиты, пока я найду вам что-нибудь теплое и сухое из одежды.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121