он в тревоге отвернулся от Шеридана и начальника полиции и взглянул на Джона. Выражение глаз друга пронзило его, точно кусок раскаленного железа.– Ты сказал, что убьешь ее,– сломленно прошептал старик. – В тот день, в моем кабинете, ты сказал, что убьешь ее собственными руками...– Ее задушили,– подтвердил Генри, преисполнившись важностью собственной роли. – Трахея передавлена.– Заткнись! – бросил судья Шеридан, видя пугающее, безумное горе Джона О'Рили.– Мы говорим о дочери доктора О'Рили!Однако Джон отвернулся и спотыкаясь побрел обратно в столовую. Гриффин двинулся было за ним, но судья Шеридан остановил его, схватив за руку. Он вырвался, обеспокоенный лишь тем, как посинели губы Джона, и его мертвенной бледностью.– Черт побери, дайте мне посмотреть, что с ним! Генри поднял пистолет, и его дуло уперлось в живот Гриффина. Холод металла чувствовался даже сквозь ткань рубашки.– Вы уже достаточно натворили, доктор. После того, что вы сделали с этой бедной женщиной, я имею право застрелить вас, если вы двинетесь с места.Гриффин чертыхнулся.– Я не убивал ее, вы, тупоголовый невежда,– я весь день был здесь!– Это сделали вы, – неумолимо настаивал Генри. – Возле ее тела мы нашли кое-что, принадлежащее вам. Кроме того, каждому известно, как она хотела вернуть вас и как вы никого не желали знать, кроме этого отродья Бекки Маккиннон...Гриффин, проглотив поднимающуюся к горлу ярость, прикрыл глаза.– Я не убивал ее,– повторил он.Судья Шеридан достал из кармана маленький предмет и протянул его Гриффину:– Это, помимо всех прочих доказательств, приводит нас к обратному заключению.Прохладный металл карманных часов остудил горячую ладонь Гриффина и подтвердил то, что он подозревал все это время.– Они принадлежат Джонасу,– сказал он, протягивая часы обратно.Генри ухмыльнулся:– Вы думаете, мы поверим...Гриффин достал свои часы из жилетного кармана и, взяв их за цепочку двумя пальцами, покачал в воздухе.– Мои часы, джентльмены, – произнес он и выдавил из себя улыбку. – Посмотрите внимательно – они точно такие же, как у Джонаса. И на это есть особая причина.Усы Генри снова задергались – вверх, вниз, в стороны.– Какая причина?– Какая причина? – насмешливо повторил Гриффин. – Почему же вы не расскажете ему, господин судья? Вы должны помнить.Последний раз Гриффин видел подобную неуверенность на лице судьи Шеридана только перед его выборами.– Матери Джонаса и доктора Флетчера были двойняшками. Обе эти замечательные, благородные леди всегда надеялись, что их сыновья будут ладить друг с другом, поэтому они купили им одинаковые часы и однажды устроили большой праздник, чтобы вместе отпраздновать их дни рождения.– Ну и что? – скептически спросил Генри, которому уже наскучил этот пространный экскурс в прошлое.– Так что, возможно, доктор Флетчер говорит правду. Его часы находятся при нем; они весьма необычны – вторые точно такие же есть только у Джонаса.Генри был глубоко разочарован.– По-моему, в них нет ничего необычного! – негодующе запротестовал он.Гриффин открыл крышку часов и нажал расположенную внутри маленькую кнопочку. Раздались звуки странной, трепетной мелодии.– Моя тетка – мать Джонаса – сочинила эту мелодию,– сказал он.Генри вздохнул:– Что ж, возможно, но не забывайте только что сказанного доктором О'Рили: похоже, он слышал, как вы угрожали убить миссис Бордо.Судья согласно кивнул:– Мистер Уилкс был ее другом – у него не было причин желать ее смерти.– Вы говорили это? Вы говорили, что убьете ее собственными руками? – не унимался Генри, по-прежнему прижимая дуло пистолета к солнечному сплетению Гриффина.– Да,– чуть слышно подтвердил Гриффин.– Тогда вы под арестом, – бесстрастно объявил судья.– Разрешите мне взглянуть на Джона – прошу вас. Шеридан коротко кивнул:– Но не делайте ничего безрассудного, Гриффин. Генри будет иметь полное право стрелять.Гриффин оставил своих стражей и вошел в шатер. Джон сидел на одной из длинных скамеек, неподвижно глядя на скатерть. Обойдя вокруг стола, Гриффин посмотрел в лицо друга, с облегчением отметив, что цвет его лица улучшился, дыхание стало более ровным.– Я не убивал вашу дочь, Джон, – сказал он. На щеках Джона О'Рили блестели слезы.– Господи, как бы я хотел верить тебе, Гриффин. Как бы я хотел тебе верить!Генри и судья не собирались больше ждать ни минуты.– Вытяни руки, Гриффин, – потребовал судья; голос его теперь звучал немного мягче.– Может, лучше связать ему и ноги? – проворчал Генри.Судья Шеридан испытующе взглянул на Гриффина.– Не надо, – грустно сказал он. Потом обратился к Джону: – Мои глубочайшие соболезнования насчет вашей дочери. Хотите, чтобы я известил вашу жену?Джон медленно покачал головой; его глаза казались пустыми, незрячими.– Я сам сообщу Джоанне,– сказал он. * * * Рэйчел села в широкой постели, пытаясь рассмотреть бледное, повернутое в сторону лицо Молли Брэйди.– Что произошло? – тревожным шепотом спросила девушка.– Это Афина Бордо, – ответила Молли, наклонившись к своей пациентке и ставя ей на колени поднос с горячей пищей. – Поешь.Но Рэйчел утратила всякий интерес к аппетитному ужину, которого ждала с таким нетерпением всего несколько минут назад.– Что – Афина Бордо? – настойчиво повторила она, потрясенная жестким, отрешенным выражением зеленых глаз Молли.– Она мертва,– прошептала Молли.– И доктора Флетчера арестовали по обвинению в ее убийстве.Рэйчел отбросила одеяло и сползла с кровати. Поднос со всем своим содержимом свалился на пол.– Нет!Ворча, Молли опустилась на колени и стала собирать осколки посуды, куски бисквита с маслом, свиной рубец.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121