— Сюда заходит очень часто.— В самом деле? Тогда, наверное, те Андерсоны, от которых он происходит, весьма богатые люди.Нортвуд нахмурился, словно человек, внезапно решившийся на что-то.— Может, мне и не следовало этого говорить, Кэндовер, но что-то нечисто с этим Андерсоном. Выскочка, вечно сует нос в дела, которые его не касаются, а потом исчезает, как та черная кошка. И денег у него куры не клюют.— Интересно, — протянул Рейф, стараясь не показывать охватившего его возбуждения. — Ты докладывал Кэстлри о своих подозрениях?Оглядевшись, чтобы убедиться, что их не подслушивают, Нортвуд тихо сказал:— Да, я говорил с Кэстлри. Я здесь потому, что министр попросил меня присмотреть за этим малым. Конечно, неофициально. Сам понимаешь.Встретив в глазах Рейфа вопрос, Оливер добавил:— Просил посмотреть, не разговаривает ли он с кем-нибудь подозрительным. Не надо было тебе этого говорить, да ты человек надежный, не проболтаешься. Обстановка в Париже сейчас напряженная, нужно быть осмотрительнее.Глаза у Нортвуда забегали, и уж совсем еле различимым шепотом он добавил:— Из британского посольства утекает конфиденциальная информация. Не хочется обвинять невиновного, но за Андерсоном ведется очень плотная слежка.Рейф ни разу не видел Нортвуда таким серьезным и уже начал было задаваться вопросом, не ошибся ли он в школьном товарище. Может, развязность была только способом маскировки? Рейф внимательно посмотрел на собеседника, призывая себя к объективности.Разве можно не доверять человеку только из-за того, что тот вульгарен? Было ли суждение о нем беспристрастным? А может, сыграла роль ревность? Несомненно, так оно и было.Но то же чувство ревности могло внушить ему самые худшие подозрения относительно Андерсона. Рейф напомнил себе, что приехал в Париж, чтобы помочь своей родине, а не погрязнуть в собственных проблемах. Но если Андерсон окажется не только его личным врагом, но и врагом страны, с каким удовольствием он отдаст его правосудию.— Я буду держать ухо востро, — заверил приятеля Рейф, — и попытаюсь вспомнить, кого же мне напоминает Андерсон. Может быть, это окажется важным.С этими словами Рейф отошел от Нортвуда и уселся за один из карточных столов. Намеренно он выбрал игру, не требующую особого мастерства, так, чтобы свободно наблюдать за тем, что делается вокруг. Рейф заметил, как на свободное место за столом фаро рядом с Андерсоном сел Мишель Росси, заметил, как эти двое переглянулись, обменявшись явно не относящимися к игре фразами. И, заметив, нахмурился. Глава 11 На следующий день Мегги и Рейф в молчании ехали на завтрак к Кэстлри. Мегги уже было решила рассказать ему о своих подозрениях относительно Оливера Нортвуда, но Рейф был сегодня холоден и высокомерен как никогда, и она не посмела нарушить несколько натянутую тишину.Завтрак проходил в обеденном зале в жилой половине дома Великолепно сервированный стол украшал сервиз — бывшая собственность Паулины Бонапарт, — приобретенный Веллингтоном вместе с особняком. Мегги была на высоте: в голубом атласном платье и плюмаже из страусовых перьев, она выглядела так, как и должна выглядеть любимая женщина герцога Лорд Кэстлри находился в прекрасном расположении духа, непринужденное остроумно шутил, и завтрак проходил в весьма приятной атмосфере.Серьезный разговор начался только после того, как подали кофе и слуги покинули помещение.— Вы слышали последние новости из Тюильри[17]? — спросил министр иностранных дел.Гости отрицательно покачали головами. Тюильри, место пребывания французского королевского двора, уже давно напоминал гудящий улей, оттуда распространялись всяческие слухи и сплетни, но в последнее время тамошние обитатели попритихли.— Фуше хотят прогнать из правительства, — пояснил Кэстлри, — и Талейрану остались считанные дни.В глазах министра блеснули озорные искры, когда он добавил:— Стоит только Талейрана серьезно покритиковать, он тут же подает прошение об отставке. Удивительно, но на этот раз король ее принял.О том, насколько отставка хитрой лисы Талейрана осложнит переговоры, остается только догадываться. Тревожно прикусив губу, Мегги взглянула на Рейфа. Герцог помрачнел. Каким бы непредсказуемым человеком ни был Талейран, ему не откажешь в уме и силе убеждения. С его уходом возрастает опасность резких кренов. Другие умеренные члены правительства могут попасть в опалу.— Есть кандидатура нового премьера? — спросила Мегги.— Русский царь согласился на то, чтобы король выбрал первого министра из стана французских роялистов, которые служили ему в России: или Ришелье[18] или де Варенн. Луи склоняется к Ришелье, — ответил Кэстлри, — однако общее мнение дипломатического корпуса таково, что ему не продержаться больше нескольких недель.— Не уверена, ваша честь, — сказала Мегги. — Я знаю этого человека, он на многое способен.Кэстлри пристально взглянул на гостью. Чувствовалось, что он весьма заинтересован узнать о Ришелье побольше.— И как вы оцениваете Ришелье? — спросил министр.— Он очень порядочный и неподкупный человек, — без колебаний ответила Мегги, — и будет отстаивать интересы Франции, но вы, я думаю, с ним сработаетесь.Кэстлри медленно кивнул.— У меня тоже сложилось такое мнение. Переговоры проходят неплохо, и в скором времени правители разъедутся по домам.Ободряюще взглянув на жену, он добавил:— В течение ближайших нескольких месяцев нам предстоит работа по уточнению деталей, но худшее, на мой взгляд, уже позади.— Надеюсь, вы правы, — сказал Рейф. — Одно только беспокоит — следующие два месяца могут быть опасными для вас лично, лорд Кэстлри.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111