Как странно, что и он, этот мужчина, тоже получал удовольствие. — Кит закрыла пылающее лицо холодными ладонями. — Как ты думаешь, сны показывают нашу истинную сущность? Неужели я так порочна?— Конечно, иногда во сне мы видим самих себя как в зеркале, — задумчиво ответил Люсьен, — Но иногда мы можем узнать и о посторонних.Он уложил несколько подушек друг на друга и устроился поудобнее, прижав к себе Кит.— Расскажи все подробно, пока не забыла.— Представь себе небольшое зловещее помещение. Жарко так, что пот выступает на лбу. Обстановка вычурная и безвкусная, — девушка расстегнула верхнюю пуговицу на рубашке — от волнения она начинала задыхаться. — На мне черные сапожки на очень высоком каблуке, обтягивающее черное шелковое платье и парик из длинных волос, кажется, рыжих.— А как выглядел мужчина?Кит потерла виски и огорченно покачала головой.— Все куда-то исчезает. Прости, мне нужно выпить воды.Она резко села, спрыгнула с кровати и упала на пол.— Кит, — Люсьен тут же встал и, подхватив девушку на руки, уложил на кровать, укутав одеялом.Кит побледнела. Вся дрожа, она попыталась улыбнуться.— Не бойся, со мной все в порядке. Через несколько минут я приду в себя.Люсьен собирался налить воды в стакан, но услышав ее голос, остановился.— И с тобой такое бывает? — спросил он.— Да, в общем-то, с рождения. Только раньше приступы были гораздо слабее. А сейчас я просто устала, я буквально опустошена — даже встать не могу. Эти кошмары у меня начались совсем недавно. Думаю из-за того, что я все время боюсь за Киру.— Возможно, — ответил Люсьен, — А ты всегда в этих кошмарных снах кого-то стегаешь хлыстом?Кит задумалась.— Думаю, да.Люсьен налил воды и принес Кит. Пока девушка пила, ему пришлось поддерживать ее за спину, настолько она была слаба. Потом он удобно уложил ее и разжег огонь в камине.— Скажи, а не думаешь ли ты, что это не сны. Может быть, ты ощущаешь то, что происходит с Кирой?— Я думала об этом. Но, по-моему, это маловероятно.— Не спеши. Лучше вспомни, в какой руке ты держала хлыст, в правой или в левой?Кит с изумлением уставилась на свои ладони.— Ты прав. Я держала его в правой руке, как Кира, — она поглядела на Люсьена с ужасом. — Но поверь, Кира никогда бы не стала никого мучить…— Но ведь ты чувствовала, что этот мужчина испытывал наслаждение, — сказал Люсьен. — Значит, он мог ее заставить так поступать.— Кто же может получать удовольствие, испытывая боль. Таких людей просто не бывает.— Ты не права, — он присел на край кровати, взяв ее руки в свои. — Душа человека полна загадок. Какие только скрытые желания не таятся в ней. Иногда боль и наслаждение переплетаются друг с другом так тесно, что невозможно отличить одно от другого.Встретив недоверчивый взгляд девушки, Люсьен добавил:— Я знаю, тебе это покажется совершенно ужасным, но даже в Лондоне есть такие публичные дома, куда очень приличные мужчины приходят именно за тем, чтобы испытать боль. Я знаком с хозяйкой одного из них. Там как раз используют хлыст.Кит прикусила губу и уже собиралась возмутиться, но журналистское любопытство победило.— А она тебе говорила, зачем это надо?— Хозяйка, ее зовут Долли, говорит, что большинство посетителей — люди весьма влиятельные, обладающие большой властью и деньгами. На них лежит огромная ответственность. Но время от времени и они становятся беспомощными, и тогда только такие безумные проявления любви могут вернуть им прежнюю уверенность в себе. Есть женщины, которым нравится бить и унижать мужчин, ведь их самих когда-то били и унижали.— По-моему, у этих людей очень страшный склад ума.— Ты напрасно во всем ищешь логику, — сухо ответил Люсьен, — когда речь заходит о чувствах, мы видим больше необъяснимого, чем рационального. И у мужчин, и у женщин иногда возникают очень странные прихоти. Некоторым нравится бить других, некоторым — быть избитыми, а некоторым — и то и другое. И хлыст — вовсе не единственное орудие, которое используют люди. Долли рассказывала, что у нее бывали мужчины, которых в детстве пороли няньки или учителя. И вот в зрелом возрасте им хотелось еще раз испытать это чувство, эту боль, смешанную с восторгом. А другие… — но тут он, спохватившись, замолк. — Ну, хватит об этом. Я думаю, основную мысль ты поняла.Кит стиснула пальцы Люсьена.— Ты думаешь, Кира попала в такой бордель? — спросила она с содроганием.— Это маловероятно. Хозяевам таких заведений просто нет надобности похищать женщин. Желающих хватает. Долли говорила, что у нее бывают даже светские дамы. Они приходят поработать бесплатно.Люсьен чувствовал себя очень неуютно. Ему совсем не хотелось обсуждать с Кит эти ужасные стороны жизни.— Я думаю, — продолжил он, — что твоя первая догадка верна. Киру похитил мужчина, который увлекся ею. Но, видимо, его вкусы достаточно необычны. Он не стал насиловать ее, а заставил выполнять свои чудовищные прихоти. Наверное, он заставил Киру понять, что ей придется делать то, что приказано.— О Боже! — воскликнула Кит. — Как это омерзительно!— Бывают вещи и похуже, — серьезно сказал Люсьен. — Ведь ты чувствуешь, что физически с ней все в порядке. Она измучена только нравственно.— Но зачем ему это? Он хочет стать на время беспомощным, но ведь Кира — его пленница. И даже с кнутом в руках она в его власти.— Трудно сказать, — пожал плечами Люсьен. — Возможно, ему достаточно и этой иллюзии.Кит неуверенно взглянула на графа. Она не знала, хочет ли услышать ответ на вопрос, который уже давно вертелся у нее на языке. Наконец девушка решилась.— А ты сам когда-нибудь пробовал такое?..Он улыбнулся и покачал головой.— Долли мне предлагала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125