Я знаю, он поймет, когда у него будет время подумать…– Я очень надеюсь на это. Мне вовсе не хочется стать причиной разрыва между Фрэнсисом и его семьей, – сказала Энн, подняв встревоженный взгляд на Дженет. – А что вы с Джейми думаете о нашей свадьбе? – спросила она, затаив дыхание.– Я очень довольна, – живо ответила Дженет. – Не сомневаюсь, что именно ты сможешь сделать моего брата счастливым. Когда ты покинула замок прошлой весной, он изменился до неузнаваемости. Я чуть с ума не сошла от тревоги за него. Можно было подумать, что он вообще утратил интерес к жизни.Энн опустила глаза и уставилась в огонь. Она не могла заставить себя говорить о том, что с ней произошло после отъезда из Кеймри. Пока еще нет. Рана была слишком свежа, рубцы еще не зажили.– Да, это было трудное лето, – сказала она вслух.Неожиданно Дженет рассмеялась.– Я, разумеется, сразу догадалась, что у Фрэнсиса на уме, когда он вдруг появился у нас и потребовал матушкино ожерелье. На протяжении многих поколений эти рубины красовались на шее у каждой невесты, выходившей замуж за хозяина дома Маклинов. Мы с Фрэнсисом договорились, что я буду хранить их, пока он не найдет себе жену.– А ведь я грозилась их продать! – ахнула Энн, поднимая голову. – Фрэнсис тогда был просто невозможен, а я так на него злилась, что… – она осеклась, с ужасом глядя на золовку.Дженет неожиданно расхохоталась.– О, Энн, я хочу поскорее услышать всю историю! Знаю, знаю, сейчас тебе надо позаботиться об удобствах для гостей, но уж завтра с утра мы с тобой непременно поговорим. * * * Рассвет следующего дня был омрачен темными, низко катящимися тучами и задувающим с северо-запада холодным ветром. Косой дождь хлестал по свинцовым стеклам окон. В кабинете хозяина дома потрескивали дрова в большом камине.Фрэнсис беспокойно барабанил пальцами по подлокотнику кресла. Он устал от бесконечной толкотни, от множества лиц, окружавших его, устал ждать появления Гленкеннона. Ему хотелось выехать верхом, броситься прямо навстречу буре. Как раз этим утром он получил свежие известия о том, что армия графа находится в трех днях пути к югу. Ему сообщили, что солдаты продвигаются медленно и их боевой дух низок. При переходе через реку были застрелены два дезертира, а их тела повешены на сучьях дуба в назидание остальным.Громкий стук в дверь заставил его вскинуть голову. Фрэнсис выругался. Неужели человек не может хоть ненадолго остаться наедине с собой в своем собственном доме?– Войдите! – рявкнул он, хмуро глядя на дверь.Дверь открылась, и через порог переступил Уильям Камерон.– Я вас разыскивал по всему замку, – сквозь зубы процедил мальчик. – Мне надо с вами поговорить, сэр.– Ну что ж, ты меня нашел. Говори, если тебе есть что сказать.Уилл подошел к столу. Его губы были сжаты в упрямую линию.– Вы со мной не разговариваете со вчерашнего дня, сэр. Ваше недовольство очевидно. – Он глубоко вздохнул. – Это ваш дом – я в нем не останусь, если вы желаете, чтобы я уехал.С непроницаемым лицом Фрэнсис откинулся на спинку кресла и внимательно посмотрел на племянника. Мальчик явно прилагал все усилия, чтобы держаться с достоинством.– Уехал? Нет, я не хочу, чтобы ты уезжал. Через несколько дней нам понадобится любая пара рук, способных держать оружие. – Он взял со стола перо и принялся вертеть в пальцах. – Я не стал с тобой объясняться вчера вечером, потому что Энн попросила меня этого не делать. Она боялась, что я отрежу тебе твой нахальный язык, если ты еще раз меня разозлишь. – Он угрюмо взглянул на Уилла. – Вчера вечером мне бы следовало выпороть тебя хорошенько, и если я этого не сделал, то только потому, что не хотел ее расстраивать.Голубые глаза Уилла сверкнули огнем, руки сжались в кулаки.– Вы мне не отец, а он и так уже устроил мне головомойку за вчерашний вечер. Вы не имеете права!– У меня есть все права, – холодно возразил Фрэнсис. – Как ты сам только что заметил, я хозяин этого дома.Уилл перевел дух.– Я пришел сюда не для того, чтобы ссориться. – Он отошел к окну и с несчастным видом уставился на залитый дождем двор. – Мы никогда раньше не ссорились, дядя Фрэнсис. Я… мне это не нравится!– Мне тоже.Уилл бросил на Фрэнсиса взгляд исподлобья и тотчас же снова отвернулся.– Вы, наверное… очень сильно ее любите, – проговорил он сдавленным голосом. – Не думал я, что вы способны поставить на карту судьбу своего клана только из-за того, что вам приглянулось смазливое личико!– Вот как ты это называешь? По-твоему, я поставил на карту судьбу своего клана?Уилл резко повернулся к нему.– Да неужели вы не видите, что все это интриги Гленкеннона? Он все рассчитал! Он хотел, чтобы вы потеряли голову из-за этой девчонки и доверились ей целиком. Вам не кажется подозрительным, что прошлой весной он позволил ей остаться здесь на несколько недель? Это была приманка! А вас не удивляет, что он с такой легкостью впустил вас в Рэнли? Фрэнсис, она же лучше любого другого может исполнять роль лазутчика! Она наверняка уже передала врагам все сведения о Кеймри! Святый боже, она же его дочь!Перо переломилось надвое в пальцах у Фрэнсиса, и он с отвращением отшвырнул бесполезный предмет. Поднявшись с кресла, он наклонился над столом, в его глазах, устремленных на Уилла, горел холодный огонь гнева.– Будь на твоем месте кто-то другой, мы бы с ним сейчас разговаривали с помощью клинков, малыш.Уилл весь напрягся, но его взгляд остался твердым.– Я это знаю, сэр, но я должен был сказать, что думаю. И я не единственный в Кеймри, кого одолевают сомнения насчет вашей жены.Густые черные брови Фрэнсиса сошлись на переносице.– Кто же еще называет мою жену врагом?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119