Джонти подумала, что бабушка и девушки повлияли на ее характер. Бабушка воспитала в ней гордость и духовные качества, а девушки — чувство сострадания. За исключением Люси, которая сама выбрала себе профессию, в отличии от других девушек, ранее наивных и доверчивых, вверивших свою судьбу в руки неблагодарных мужчин.
Джонти вздохнула и закрыла глаза, потом подскочила, вскрикнув от неожиданности, когда ее, осторожно потрясли за плечо. Она посмотрела в сочувствующие глаза Реда.
— Вот, возьми, малый, — он сунул ей в руки жирную грудинку куропатки. — Я приберег для тебя.
— О, спасибо, Ред, — прошептала она и с нескрываемой жадностью впилась в мясо.
Джонти облизывала пальцы, обглодав мясо до кости, когда неслышно подошел Джонс и бросил рядом с ней одеяло.
— Я обнаружил лишнее одеяло у себя, — небрежно бросил он, пытаясь скрыть нежность и жалость к мальчишке. — Иди к костру и закрути им ноги. Тогда все тело не замерзнет.
В глазах Джонти блеснули слезы, но она сморгнула их, зная, что мужчина смутится. Они не догадывались, что она — женщина, и что ей можно было плакать, когда ее переполняли эмоции.
— Я признателен вам обоим, — сказала она по дороге к костру.
На опушке рощи стоял Корд и наблюдал за происходящим. С одной стороны, он был доволен, что ребенок поел и получил одеяло, которое укроет его от холода, но, с другой стороны, ему не нравилось вмешательство Реда и Джонса. Как мог он поставить на колени этого упрямого мальчишку, если эти двое постоянно совали нос не в свои дела.
«Проклятье, Мэгги, — прошептал Корд. — Ты взвалила непосильное бремя на мои плечи. Но я, надеюсь, справлюсь с ним».
Глава 4
Еще не рассвело, и воздух был холодным, когда Корд проснулся. Он потянулся и уставился вверх на смутно вырисовывавшиеся кроны деревьев. Если все пойдет нормально, то через три дня они приедут на старое ранчо.
Он ясно представил большую долину, поросшую пышной травой, которая является отличным кормом для мустангов. Корд слегка нахмурился. Тонкая морщинка пролегла на его лбу. Было очень важно как можно скорее найти владельца этого местечка. Корду не хотелось бы вложить много денег и труда в ремонт разрушенных построек, а потом получить ответ, что ранчо не продается.
Корд подумал о том, мог ли этот человек переехать в Крадон, городок примерно в тридцати милях от ранчо. Или, возможно, он уехал в город побольше, типа Эбилена.
Корд раскрутил одеяло и поднялся. Вначале он попробует найти его в Крадоне. Если там ничего не выяснится о местонахождении владельца, то он будет искать его в Эбилене, когда в следующий раз погонит гуда стадо.
Надевая ботинки и подтягивая ремень с кольтом, Корд думал о том, что до первого снега нужно пригнать, по меньшей мере, два стада.
Он печально улыбнулся. Хотя это было и не по-христиански, но Корд надеялся, что индейцы еще долго будут воевать с армией, и у него хватит времени привести ранчо в нормальное состояние. Пока будут идти переговоры между индейцами и белыми, Корду надо было тщательно отбирать породистых лошадей — лоснящихся и быстроногих — для богатых на востоке, и сильных скакунов — для ковбоев и фермеров.
На востоке вспыхнуло розовое зарево, когда Корд подошел к завернутым в одеяла фигурам, спящим вокруг потухшего костра. Он подошел к спящей, свернувшейся в клубок, Джонти и присел перед ней на корточки. Корд на минутку задержал взгляд на румяных от сна щеках, на которые отбрасывали тень длинные ресницы, вдыхая запах чистого тела.
Губы Корда смягчились, и он бессознательно дотронулся рукой до спутанных кудряшек. Он спросил себя, почему ему хотелось одновременно и наказывать и защищать мальчишку?
Потом перед его глазами встала сцена, как этого же мальчика обнимал бандит, и он отдернул руку от шелковистых волос, как будто ее оттолкнули. Корд резко потряс Джонти за узкие плечи и грубым голосом скомандовал:
— Вставай. Разожги костер и поставь вскипятить кофе.
Глубокий сон Джонти так резко прервали, что, изумленно моргая, она смотрела на грубое лицо снизу вверх. Девушка продолжала ошеломленно смотреть на Корда, когда он встал и зарычал:
— Вставай, пошевеливайся. Я хочу отправиться в путь до восхода солнца.
Когда он, в довершение к словам, пнул ее ногой в бок, Джонти окончательно пробудилась.
С нескрываемой яростью, горящей в глазах, она вскочила и выпрямилась.
— Никогда больше не пинайте меня, — предупредила она сквозь зубы. — Пинают животных, а не людей.
— Неужели? — Корд быстрым движением руки схватил ее за волосы. Джонти взвизгнула от боли, когда он резко потянул ее вниз. — А как насчет того, чтобы таскать за волосы? — он глянул на нее сверху вниз. — Это разрешается?
Жгучие слезы обиды наполнили глаза Джонти, и она уже занесла назад ногу, чтобы ударить Корда, когда ее желудок вдруг сжался и забурчал. Кусок мяса, съеденный вчера вечером, уже давно переварился. Она опустила ногу обратно на землю. Дьявол без колебаний оставит ее и без завтрака, если она его как следует разозлит.
Джонти заставила себя стоять тихо, хотя ей казалось, что у нее на лице лопнет кожа от того, как сильно он схватил ее за волосы. И, хотя она об этом не догадывалась, ее беспомощная капитуляция разбудила совесть Корда. Для него неприемлемо было бить беззащитного человека. Почему же этот зеленый сопляк заставил его потерять контроль над собой до такой степени?
Корд отпустил ее и, не сказав ни слова, быстро ушел. Он перестал уважать себя, когда увидел тонкие пряди шелковистых волос, прилипшие к пальцам его правой руки.
А Джонти, задрав подбородок, с возмущением в глазах и в сердце уставилась ему вслед.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134