— Но я мог бы поехать вдвоем с тобой.
— Ха! Ничего подобного! — фыркнул Корд. — Я не позволю такому злобному существу, как ты, садиться на Ронайда. Ты можешь пойти на ранчо пешком.
Джонти посмотрела на свои ботинки на высоких каблуках, потом снова на Корда.
— Но это, должно быть, шесть миль.
— Так точно, — холодно согласился Корд. — И я хочу, чтобы ты думал о своей бедной лошади на каждом шагу, — он тронул жеребца каблуком и поскакал галопом туда, где его ждала Люси.
Джонти смотрела вслед удаляющимся фигурам, уверенная в том, что Корд не уедет и не оставит ее одну без оружия и воды. Он только собирается припугнуть ее немножко, а потом вернуться.
Но, когда прошло двадцать, или даже больше, минут, и все еще не было признаков возвращения Корда, Джонти вынуждена была признать, что он не блефовал. С ненавистью она посмотрела на гору. Судя по длинной тени, которую она отбрасывала через каньон, солнце уже клонилось к закату. Джонти потеряла драгоценное время, просидев и прождав их. Придется очень быстро идти, чтобы добраться на ранчо до наступления ночи.
Примирившись со своим положением и вздохнув, Джонти отправилась в путь с очень быстрой скоростью. Солнце, казалось, все сильнее припекало ее непокрытую голову, и она вскоре сильно сбавила шаг. Через час Джонти уже едва переставляла ноги. На ступнях начали появляться мозоли, а ноги в ботинках на высоких каблуках, казалось, были переломаны. С каждым мучительным шагом, дававшимся ей с трудом, ее ненависть к Корду Мак Байну росла. Она размышляла о том, как ему отомстить за это, заставить его страдать так, как страдает она.
Джонти шаталась от усталости, уже граничившей с изнеможением, когда, наконец, добрела до места, откуда тропинка вела вниз. Во рту и в глотке у нее пересохло, и она на минуту остановилась отдышаться и сглотнуть слюну. «Еще идти, по меньшей мере, две мили», — пробормотала она, пытаясь отогнать образ ручья, журчащего за домом и текущей в нем ледяной воды.
Она собрала все силы, думая о том, хватит ли их у нее, чтобы дойти до ранчо. Корд обязательно пошлет за ней кого-нибудь, если она не доберется до темна к дому.
— О Боже, он должен! — воскликнула она, заметив цепочку волчьих следов.
Ее опасение усилилось, когда немного поодаль она увидела гораздо больше следов на пыльных участках.
Волки нападали днем? И в следующий момент Джонти прикусила вздутую губу, чтобы не крикнуть от страха, когда неподалеку настоящий злой волк поднял голову, и его дикий вой эхом отдался в горах.
Сердце ее готово было выскочить из груди. Джонти прибавила шагу, не обращая внимания на горящие от боли ноги и беспрерывно оглядываясь по сторонам.
Она преодолела еще четверть мили, когда мягкий, шуршащий звук позади заставил ее обернуться. Всего в нескольких ярдах от нее, оголив клыки, беззвучно, как тень, к Джонти подкрадывался волк. Она оцепенела — не могла ни двинуться, ни сказать слово. Зверь приблизился к ней, и она увидела его горящие налитые кровью глаза, и истошно закричала.
«О Боже! — мысленно говорила Джонти. — Я умру здесь, на этой горе, совсем одна». Она никогда не сможет насладиться тем, что наденет красивое платье и красивые туфли. От нее даже не останется ничего, доказывающего, что она была женщиной.
Оцепенев от ужаса, Джонти смотрела, как зверь напряг мускулы, собираясь прыгнуть и вцепиться ей в горло.
Она вслух молилась:
— Господи, помоги мне, пожалуйста, — когда вдруг, казалось бы ниоткуда, что-то большое и лохматое метнулось из-за большого валуна прямо на рычащее чудовище.
— Волк! — вскрикнула Джонти и замертво рухнула на землю.
Из четверых, сидящих на крыльце мужчин, только Понч не двинулся с места, когда приехали Корд и Люси, а за ними, подволакивая заднюю ногу, шла кобыла Джонти.
— Где ребенок? — насупился Лайтфут. — Почему кобыла хромает?
Корд спрыгнул на землю.
— Взгляните на ее круп и бок, — его глаза заблестели. — Полюбуйтесь на работу вашего славного маленького друга Джонти Рэнда.
Лайтфут осмотрел большую рану Красотки и повернулся к Корду, скрежеща зубами:
— Так, значит, ты применил кнут к нему за это.
— Нет, Бог с тобой, нет, я этого не сделал, — Корд сжал губы. — Мне бы следовало, однако, сделать из него тоже кровавое месиво, которое он сделал с крупом этого животного. Но, вместо этого, я оставил его, чтобы он добирался пешком.
— Но это далеко даже для мужчины, тем более, в сапогах для верховой езды, если это то место, куда ты собирался поехать, — индеец осторожно провел пальцем вдоль раны от кнута, затем бросил уничтожающий взгляд на самодовольно улыбающуюся Люси. — Джонти не делал этого, — он посмотрел на Корда. — Это не в характере Джонти — жестокость к животным, особенно к его любимице.
Корд провел тонкими пальцами по волосам.
— Послушай, Лайтфут, — устало сказал он, потеряв терпение. — Он это сделал. Я подкрадывался к табуну диких мустангов, а Джонти усмотрел в этом возможность позлить меня, поэтому он ударил кобылу и нарочно поскакал прямо на табун. Возможно, они все еще убегают, — он опустился на крыльцо. — Может быть, он не хотел так сильно ударить животное, но теперь, прежде чем сделать такое, он дважды подумает.
Лайтфут, казалось, не поверил, так же как и Ред, который пошел за Пончем и Люси в летний домик. Молодой мужчина знал, что если он хочет дождаться своей очереди на проститутку, то сейчас не время злить ее своими сомнениями насчет Джонти.
Джонс тоже не высказал своего мнения, пока Корд и индеец огрызались друг с другом, но, когда он увел Красотку, чтобы обработать, мрачный взгляд, который он послал Люси, ясно сказал, что он знал, кто виноват.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134