Впереди, на разукрашенном скакуне, сверкая богатой кольчугой и драгоценным ожерельем на шее, гарцевал князь Зураб. За ним знаменосец высоко вздымал яркое знамя Эристави Арагвских. Чуть отступя, рослый арагвинец важно держал шест, на котором качалась страшная голова в тюрбане. Как беркут, я, на деле яОбагрил клюв свой!Оделия, оделил, оделия,ой! Не узнал Симона я,На шесте – лихойУс, лицо лимонноеТешит, охо-хой! Удержал бы еле я,Да тюрбан пустой!Оделия, оделия, оделил,ой! – Вай ме! Царь Симон!Визг, крики, вопли неслись отовсюду. Не любим был этот царь, вассал персидского шаха, но его гибель была уж слишком проста – будто орех смахнули с ветки. Оборвался говор, замер смех. Потрясенные тбилисцы, онемев, смотрели на арагвинцев, несущихся в пляске перед конем Зураба и орущих, как одержимые.– Не кажется ли тебе, дорогой, что Зураб не совсем обрадовал тбилисцев? – шепнул Джавахишвили, поравнявшись с Цицишвили.– Ничего, привыкнут!Палавандишвили заботливо оглядел поезд картлийских князей – увы, далеко не полный. Хоть и были все владетели оповещены Зурабом о въезде царя Теймураза в стольный город Картли, но прибыли не все. Особенно заметно отсутствие фамилии Мухран-батони.Духовенство с крестами и хоругвями держалось отдельной группой. Феодосий в богатой рясе и с алмазным крестом на груди восседая на золотистом жеребце.Внезапно Зураб натянул поводья. Воздух наполнился изумленным гулом. Широко распахнулись Авлабарские ворота.– Вай ме! Царь Теймураз!Резкие выкрики, возгласы, истерический хохот – и властное:– Ваша! Ваша светлому царю!– Ваша победителю Исмаил-хана!– Ваша! Ваша! Ваша-а-а!– Победа! Победа князю Зурабу Эристави, освободителю трона Багратиони! – надрывался Квели Церетели, подталкивая Магаладзе.– Ваша! – заорал Магаладзе, подталкивая Гурамишвили.Толпы беспокойными валами перекатывались через площадь. Ошеломленные горожане будто потеряли себя, – они наталкивались друг на друга, охали, кого-то проклинали.Царь Теймураз, окруженный кахетинским духовенством, своей свитой, князьями, телохранителями, едва был виден. За пышном кавалькадой тянулись две тысячи арагвинцев – тех самых, которые сопровождали из Тбилиси в Кахети Хосро-мирзу и Иса-хана.Словно обезумели арагвинцы – неистовствуя, горланили, под гром дапи и пронзительные звуки зурны неслись в пляске вокруг царя.– Ваша! Ваша царю Теймуразу!Не зная, радоваться или пугаться неожиданностей, амкары, сняв шапки, нерешительно вторили княжеским дружинникам:– Победа! Победа светлому царю Теймуразу!Наклонив шест, Зураб сдернул с копья голову царя Симона, швырнул к ногам коня Теймураза и зычно крикнул на всю площадь:– Царь царей! Победитель шахских ханов! Прими от преданного тебе князя Зураба Эристави Арагвского подарок, обещанный за прекрасную Нестан-Дареджан!– Победа, дорогой Зураб! – растроганно ответил Теймураз и трижды облобызал своего зятя.Внезапно, не отдавая себе отчета, амкар Сиуш громко вскрикнул:– Победа! Ваша светлому царю Теймуразу!Подхватив приветствие, амкары высоко подбросили папахи.– Победа! Ваша светлому царю Теймуразу!Квели склонился к Джавахишвили:– Не кажется ли тебе, друг, что жена Зураба забыла приехать?– Кажется другое; Зураб забыл, что Дареджан терпеть его не может!– Над чем смеетесь? – Качибадзе подъехал к ним. – Э! О! Зураб!И князья снова расхохотались. Встретив суровый взгляд Палавандишвили, Качибадзе изрек:– Время печали прошло, сына я нашел здоровым. Сейчас начнем радоваться.– Воцарению Зураба Эристави?..– Что делать, дорогой! – шепнул Пануш удрученному Вардану. – Голова Симона – его добыча, праздник в Тбилиси – его веселье!Зураб, медленно оглядев кахетинских князей, почтительно сказал царю:– Пусть моя жена, прекрасная Нестан-Дареджан, знает: Зураб Эристави всегда верен данному слову. Но почему солнцеликая не последовала за тобою?Теймураз подавил смущение и, следуя по убранной усердными гзири улице, быстро ответил:– Царица Натия и Дареджан пожелали остаться в Телави до моего воцарения в Картли.– Ты, царь царей, уже воцарился. Тебя с покорностью и радостью ждут князья Картли.– Вижу! Но почему их так мало здесь?– Не успели… всех оповестить. Об этом не тревожься, мой царь. Тебя ждали, как весну.– И азнауры тоже? Что-то ни одного не вижу. Где Саакадзе?– Заперся во владениях ахалцихского Сафар-паши. Его сейчас нетрудно уничтожить.Теймураз пытливо оглядел тбилисцев, мимо которых проезжал. Не заметив ни особой радости, ни печали, он тихо сказал:– Тбилиси пока принадлежит Георгию Саакадзе. Но – знай, князь, – должен принадлежать мне!Под оглушительную зурну, под удары дапи, под звуки колоколов царь Теймураз властно направил коня к Метехи – замку династии Багратиони.В очищенном и убранном Метехи царя Теймураза Багратиони уже ждал католикос с епископами, архиепископами, архимандритами, со всем белым и черным духовенством.И снова всю ночь тбилисцы слышали праздничный рев, перехлестывающий через стены Метехи. Снова изумлялись случившемуся и горестно шептали: «Неужели опять настало время кровавых дождей?»Угрюмо молчали каменные великаны. ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ – Услади, раздумчивый Али-Баиндур, мой слух признанием: с какого скучного часа ты потерял нюх и не чувствуешь веселой наживы?– Недогадливый Юсуф-хан, разве возможно терять то, что услаждает душу? Святой пророк не любит поспешности. Ночь размышлений дает день жатвы. Начальные часы беседы – только ростки несозревшего плода.– Если аллах наградил меня понятливостью, то ты только завтра дашь согласие разбогатеть, не потеряв на этом и касбеки.– Мой духовный брат угадал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191