Адмирал Кинг, присутствовавший на переговорах в Ялте, сообщил президенту, что «блокада и бомбардировки могут заставить Японию капитулировать». Вступление русских в войну «ускорило бы эту капитуляцию», сказал он, но высказал при этом мнение, что президенту Рузвельту не следует уступать им больше, чем южную часть Сахалина в качестве «подачки», поскольку русские в любом случае и сами хотели бы вступить в эту войну. Но вместо этого Советскому Союзу была обеспечена военная и экономическая гегемония в Маньчжурии, а также порт Дайрен.
Более того, существовал доклад, подготовленный пятьюдесятью специалистами Министерства обороны – многие из которых были достаточно высокого ранга, – где указывались серьезные военные и политические последствия вступления русских в войну на Тихом океане, и следовал однозначный вывод, что такое вступление следует любым способом предотвратить. И все же Дальний Восток был преподнесен России на блюдечке в качестве платы за ее участие в Тихоокеанской войне, что стало величайшей ошибкой в истории американской дипломатии, и истинная причина Ялты так и остается до сих пор «непостижимой тайной», как писали восемь сенаторов из числа принимавших участие в слушаниях Макартура, и что «итоги Ялты остаются триумфом коммунистической дипломатии».
Кто подтолкнул руку, которая держала перо, подписавшее ялтинские соглашения? Не кроется ли ответ на этот вопрос в истории Зорге, в деле «Амеразии» и Института тихоокеанских отношений? Не было ли там бесконечного повторения политики, которую использовало прокитайское коммунистическое лобби в отношении Госдепартамента начиная с 1943 года, или же мгновенной мобилизации той силы, что торпедировала подписание соглашения с Японией о modus vivendi в 1941-м?
Что действительно началось в Ялте – так это настойчивая, осознанная или нет, попытка передать Китай коммунистам, усилившаяся в последующие годы. В 1946 году, когда генерал Маршалл был готов продолжить свою катастрофическую миссию в Китае – то есть катастрофическую для всех, кроме китайских коммунистов, было составлено великое множество инструкций, которыми ему следовало руководствоваться в переговорах о соглашении между Чаном и «красными». И когда он давал показания на слушаниях Макартура, Маршалла спросили: «Вы не могли бы вспомнить, кто приложил руку к подготовке той директивы, которую послали вам в Китай?»
«В то время, – ответил Маршалл, – госсекретарем был м-р Бирнс, и я полагаю, что он приложил руку. М-р Ачесон был его заместителем, и я полагаю, что и он приложил руку. Джон Винсент руководил группой по Китаю в Госдепартаменте – конечно же, он тоже приложил руку… Я – нет». А вот Ачесон вину за эту директиву, призывавшую к «коалиции» националистов и коммунистов, возложил на Маршалла. А на кого же еще!
Все вышесказанное – не более, чем преамбула и комментарий к представленной здесь слишком мизерной, слишком запоздавшей и слишком расстраивающей американскую публику информации. Нечто вроде свидетельских показаний негативного характера против Дина Ачесона – вольного или невольного пленника своего Дальневосточного отдела, и против генерала Маршалла, и против всех тех людей, которые и подарили большую часть Азии коммунистам. Вся эта информация говорит не в пользу консультантов из ИТО, либеральных, а иногда и коммунистических, советников людей, чья настойчивая политика поставила мир на грань новой войны. Поставьте мифического «среднего американца» на место свидетеля и спросите его в судейской манере: «Какова репутация у Госдепартамента в смысле честности, неподкупности, безукоризненности и надежности?» И ответ, без сомнения, был бы таков: «Плохая репутация. Скверная».
«Средний американец» быстро просматривает газеты и столь же быстро их забывает. Так положите перед ним документы, пусть даже малую их часть, и потом спросите: «Не проясняет ли это, почему Госдепартамент готов пойти на любой трюк, использовать любую уловку, любой обман, для того, чтобы заблокировать тщательную проверку его персонала, его политики и его мотивов?» Может, и здесь ответ будет «да»?
Предлагаю вам доказательство А – заявление Дина Ачесона в шокирующе обескураживающей Белой книге по Китаю. «Это пусть неприятный, но неизбежный факт: зловещие итоги гражданской войны в Китае не зависели от правительства Соединенных Штатов и не были ему подвластны. Ничто из того, что сделала или могла сделать наша страна в пределах своих возможностей, не смогло бы изменить эти итоги; и ничто из того, что не было сделано, не содействовало бы этому».
Доказательство В – письмо Дина Ачесона сенатору Коннэли от 15 марта 1949 года: «Китайские правительственные силы не выиграли ни одной битвы в течение последних нескольких лет из-за недостатка оружия и боеприпасов».
Доказательство С – упорный курс генерала Маршалла на достижение в 1946 году перемирия между китайскими красными и националистами, и именно в то время, когда Чан выбивал коммунистов из одного стратегического района за другим. Сражения возобновились, но после того, как коммунисты подтянули войска, и поражение Чана обернулось победой для Сталина и Мао. Обо всем этом писалось в американской прессе.
Доказательство Д – полмиллиона бесполезных, разукомплектованных противогазов, которые мы вынудили Чана купить у нас по 8 долларов за штуку.
Доказательство Е – эмбарго генерала Маршалла на продажу оружия националистам, которое так и не было отменено до июля 1947 года. Об этом эмбарго адмирал Чарлз Кук, выступая перед подкомиссией Маккаррана, сказал так:
«Сенатор Фергюссон :
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75