Полицейский удивленно заморгал, а потом грубо захохотал:
— Этот бродяга как две капли воды похож на Рыжего Быка.
— Пшел вон! — приказал другой.
Рыжий с готовностью сорвался с места и неровной походкой заковылял к двери. Когда дверь открылась, Лафайет успел заметить, что люди с улицы с любопытством заглядывают внутрь. Толпа по-прежнему гудела.
— Ну все, пошли, — скомандовал офицер, стоящий слева от него.
О'Лири небрежно улыбнулся, сосредоточив все внимание на шпагах.
«Салями, — подумал он, — превратить шпаги в салями. Сезам!»
В бок кольнуло острие. Лафайет вскочил. Блестящий стальной клинок упирался ему в ребра, прямо над почками.
— Салями! — приказал О'Лири, теперь уже вслух. — Да превращайтесь же в салями, черт вас побери!
Клинок, упрямо оставаясь стальным, кольнул сильнее.
— И ни звука больше, а то и до тюремной камеры не дойдешь!
— Эй, осторожней! — закричал Лафайет. — Вы же продырявите меня!
— Слушай, парень. Тебе что, надо глотку порвать, чтобы ты понял, что арестован? Мы мушкетеры городской гвардии, ясно? Наша задача — сажать в каталажку нарушителей спокойствия.
— Вы хотите сказать, за бутылку вина? — начал О'Лири. — Я сейчас объясню…
— Ну, это ты объяснишь палачу, — огрызнулся гвардеец с тремя нашивками.
— Ну, давай, парень, вставай!
Лафайет встал.
— Но это же смешно, — начал он.
Кто-то сильно схватил его за руку и потянул к двери. Он вырвался, взял со стола свою шляпу и надел ее, глубоко надвинув на глаза.
«Не стоит нервничать», — напомнил себе О'Лири.
Гамбит с салями не удался, но это произошло потому, что ему просто не хватило времени как следует сосредоточиться и настроить свои психические энергии. Кроме того, он уже заметил, что вносить какие-либо изменения на виду у всех очень сложно. Да и захмелел он немного от вина. Но как только появится свободная минутка, он тут же приструнит этих молодцов.
Спотыкаясь, Лафайет шагнул через дверь на чистый ночной воздух. Увидел испуганные лица, глазевшие на него, грозящие кулаки. Полетели овощи — что-то ударило по плечу.
— А ну, освободить дорогу! — прокричал самый высокий мушкетер. — Именем короля — дайте дорогу!
Он и двое других прокладывали путь со шпагами наголо к паровому автомобилю, который уже ждал их.
— Глянь, парень! — кивнул в сторону толпы один из мушкетеров. — Говоря твоим языком, мы, полицейские, не пользуемся тут особым уважением.
Он едва успел увернуться от просвистевшего рядом спелого помидора.
— Я их не виню. Его величество в последнее время сильно закрутил гайки. Все должны ходить как по струнке, чуть в сторону — все, нарушил закон.
— Похоже на тоталитарный режим, — прокомментировал О'Лири — Почему же вы не бунтуете?
— Шутишь? У короля Горубла есть армия, которая… — он осекся. — Не стоит об этом.
Полицейский с любопытством взглянул на О'Лири и придвинулся поближе.
— Слушай, это просто утка, да? — не разжимая губ спросил он. — Ну, насчет того, что ты колдун?
Лафайет внимательно посмотрел на собеседника:
— Неужели ты, такой умный парень, веришь в колдовство?
— Нет, но знаешь, тебя арестовали по девятьсот второй статье — обвинение в черной магии. Конечно, это стандартное обвинение для задержания подозрительных лиц на двадцать четыре часа. Но я хочу сказать, была бы лягушка, а лужа найдется.
— Слушай, а ты сам хоть раз видел кого-нибудь, кто совершает чудеса? — спросил Лафайет.
— Нет, но вот племянник тети моей жены утверждает, что он знал одного.
— Я не волшебник, — повторил Лафайет. — Хотя можно сказать, что да, но вы не поймете.
— Послушай, ты мне вот что скажи: знаешь, моя жена последнее время как-то опустилась — растолстела, волосы сальные, никакой косметики — ну ты знаешь, как это бывает — быт заел. А женаты всего лишь год. Может, дашь мне что-нибудь такое, ну, чтобы подсыпать ей в мартини, подогреть ее немного, вернуть привлекательность? Ты, наверно, знаешь, что я имею в виду… — Он подмигнул и мимоходом отпихнул чрезмерно любопытного зеваку с дороги.
— Это же глупо, — начал было Лафайет, но потом остановился. — А собственно, почему бы и нет. Прекрасная возможность попрактиковаться.
Он прищурился и нарисовал себе одну популярную кинозвезду, имя которой не мог вспомнить. Представил, что она замужем за этим полицейским, что она спешит по улице, привлеченная шумом толпы…
Возникло мерцание. О'Лири почувствовал удовлетворение и расслабился. Прекрасно, теперь он снова сможет овладеть ситуацией…
— Рой! — раздался над шумом толпы девичий голос.
— Эй, Рой!
Полицейский рядом с О'Лири стал озираться по сторонам. Прелестная девушка с огромными темными глазами и мягкими каштановыми волосами пробиралась сквозь толпу.
— Гертруда, это ты? — слабым голосом спросил полицейский. Его лицо вытянулось от удивления, перемешанного с восторгом.
— О-о, Рой! Я так беспокоилась!
Девушка кинулась к полицейскому, чуть не сбив его с ног. Упала шпага. Лафайет поднял ее и вернул владельцу.
— Я слышала, было какое-то опасное задержание, и ты в нем принимал участие. А я знаю, какой ты смелый. Я так боялась!
— Ну, будет, Гертруда. Со мной все в порядке. И вообще, все прекрасно.
— Так это была ложная тревога? Ой, слава богу, а то я переволновалась!
— Ложная тревога? Хм… Да, собственно…
Мушкетер повернулся, моргая, к Лафайету. Тяжело сглотнул.
— Вот те на! — пробормотал он. — Этот парень — ценный кадр!
Он отодвинул девушку в сторону:
— Прости, детка!
Приложив руку ко рту, он крикнул:
— Эй, Сарж!
Появился большой мушкетер.
— Ну?
— Этот парень… — полицейский ткнул в сторону О'Лири, — ценный экземпляр!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71