Тоня почувствовала, что девушка может замкнуться. Нужно сразу же расположить ее, завоевать доверие прямым откровенным разговором.
— Ипполит Исаевич подозревается в совершении тяжкого преступления…
— А мне какое дело?! — перебила Аля.
— Вас никто ни в чем не обвиняет. Нас интересуют лишь некоторые детали. Скажите, Альбина, Ипполит Исаевич дарил вам бриллиантовое кольцо?
— — Ну, дарил. И что из этого? И бриллиант был не настоящий, искусственный — фианит.
— Почему вы так думаете? Как вы узнали, что он искусственный?
— Очень просто: пойдите в ювелирный магазин, посмотрите на настоящий и сравните.
— Да, кольцо было с фианитом, это верно, — согласилась Тоня. Она старалась вести разговор ровно, не пережимая. — А вы можете мне его показать?
— У меня нет кольца, — ответила Аля и залилась краской.
— А где оно?
— Я потеряла. Вернее, оставила в отеле.
— В отеле? То есть в гостинице? Это где же?
— В Шенноне, в Ирландии. Там у нас смена экипажа.
Слова ее звучали неубедительно и потому не внушали доверия.
— Потеряли или продали? — вопрос прозвучал почти утвердительно.
— Да вы что? — возмутилась Аля и протестующе посмотрела на Тоню. Тоня встретила ее оскорбленный взгляд с твердым, уверенным превосходством: я же знаю, что ты говоришь неправду, я все о тебе знаю. Аля отвела глаза в сторону, уши ее огнем горели. Наконец не выдержала: — Ну, продала, ну и что — разве я не имею права?
— Конечно, имеешь, — доброжелательно ответила Тоня и уточнила: — Здесь, в нашей стране, а не за границей, не в Ирландии.
— Я продала в Москве своей подруге Симе, — призналась Аля.
— Как-то нескладно у нас получается: в Ирландии кольцо утеряла, вернее, оставила в отеле и забыла, а потом продала его в Москве подруге по имени Сима, а фамилия ее, Серафимы?
— Пышная, — смущенно ответила Аля, немного погодя добавила: — Вы извините меня: я тогда сказала неправду, насчет Шеннона. Сама не знаю зачем и почему.
— Наверное, потому, что это был подарок отца, и лучше, конечно, потерять, чем продать, — в словах Тони звучала ирония. — Вам, очевидно, очень нужны были деньги.
— Совсем не поэтому, — поморщилась Аля. — Я не могу вам объяснить… И я действительно поначалу хотела его выбросить. И если б я его случайно потеряла или просто забыла в отеле, я нисколечко не расстроилась бы. Оно жгло мне палец. Понимаете?
Тоня не понимала: сейчас ей нужно было прежде всего и как можно быстрей заполучить это кольцо.
— А вы могли бы связать меня со своей подругой? Например, пригласить ее сюда, сейчас?
— Я могу, конечно, позвонить, но ее вряд ли отпустят с работы. Вам лучше встретиться с ней после семи.
— Это поздно, — озадаченно сказала Тоня, и на лице ее отразилась искренняя досада. — Послушайте, Альбина, вы могли бы оказать мне большую услугу, если бы согласились вместе со мной поехать к Серафиме на работу сейчас, не откладывая до вечера? Она, кстати, где работает?
— В ателье приемщицей. Здесь недалеко, всего четыре остановки на троллейбусе. А можно и на метро одну остановку проехать. Я позвоню ей, предупрежу.
— Не нужно. Приемщица всегда на месте. Так будет лучше. Поедем? — Тоня встала.
— А у Симы не будет никаких неприятностей?
— Совершенно. Я только посмотрю кольцо.
— Оно что — ворованное? — предположила Аля, и в глазах ее вспыхнул и тут же погас легкий испуг.
— Почти.
Сима Пышная, как и предполагала Миронова, оказалась на месте. К удивлению Тони, внешность ее соответствовала фамилии. Круглолицая полная блондинка со вздернутым носом и короткой шеей встретила Алю и Тоню широкой улыбкой, в которой отразились и радость, и удивление, и наивное любопытство. В первые же мгновения встречи Тоня обратила внимание на ее руки и, увидя на пальце впившееся в кожу кольцо с алмазом, облегченно вздохнула. Объясняться долго не пришлось. Аля дала показания о том, что это кольцо подарил ей Ипполит Исаевич Пришелец, что она потом уступила его своей подруге Серафиме Пышной, так как Але кольцо было великовато. Это же подтвердила и Сима. Тоня, выдав расписку Пышной, временно изъяла кольцо и, довольная, вернулась в управление. Добросклонцева не застала: Ушанов сказал, что Юрий Иванович поехал к Ященко.
— Тебе звонила какая-то женщина, — сказал Ушанов.
— Кто такая? — поинтересовалась Тоня.
— Она не назвалась. Сказала, что позвонит еще.
Тоня не стала думать-гадать: мало ли звонят. Но не прошло и четверти часа, как раздался телефонный звонок. Тоня взяла трубку:
— Миронова слушает.
— Антонина Николаевна? Здравствуйте. Я по делу Пришельца Ипполита Исаевича. Мне бы очень хотелось с вами встретиться. — Голос незнакомый, обволакивающе-мягкий.
— По делу Пришельца? — намеренно равнодушно переспросила Тоня. — Я такого дела не знаю.
— Ну, вернее… это связано с делом Анатолия Павлова, — в некотором замешательстве уточнила незнакомая.
— А вы кто будете Павлову — жена, родственница?
— Нет-нет, я человек для Павлова посторонний. Но я хочу сообщить сведения, которые должны вас заинтересовать.
— Ну что ж, давайте встретимся, — сдержанно сказала Тоня. — Вы когда можете к нам зайти?
— Видите ли… Мне не хотелось бы заходить в ваше учреждение. Желательно встретиться на нейтральной… Ну, например, в садике у Большого театра, у фонтана. Это рядом — удобно и вам и мне.
«Странно, — подумала Тоня. — А впрочем, ничего странного: человек не хочет, чтоб о ее сведениях в милицию знали те, кому не полагается знать».
— Хорошо, — согласилась она. — У фонтана, так у фонтана. В какое время для вас удобно?
— Желательно сейчас. Я звоню от Малого театра.
— Как я вас узнаю?
— Я сама к вам подойду:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95