Придется. Если она станет служить им по доброй воле, то точно потеряет себя, так же, как если она станет частью машины.
Она подвела команду. Но она не хотела подводить саму себя.
Не будет раскопок.
Не будет дружбы.
Не будет жизни с Джоном.
Не будет той жизни, которую она знала.
Эта граница будет непреодолима.
Анна потянулась окровавленной рукой в темноту и схватилась за твердую, покрытую хитиновым панцирем, конечность. Она просочилась сквозь ее пальцы, подобно жидкости, и в этот миг, во время этого случайного контакта, она наконец–то полностью поняла их. Они были древнее самого древнего артефакта, когда–либо найденного ею, им были ведомы древние тайны галактик и рас, которые их населяли, рас, которых они использовали и которыми они манипулировали с ненасытной злобой. Они бродили в пространстве между звезд и в пространстве между молекул. Они действовали тайно, находясь в тени. Они были повсюду, оказывая влияние на все. Они наслаждались хаосом, конфликтами, ненавистью, болью, страданиями. Это звучало для них как музыка, и они дирижировали этим, как музыкой. Они не успокоятся до тех пор, пока Вселенная не сыграет для них симфонию огня.
Они были прошлым Вселенной, от которого она не могла избавиться. Они были ответом на вопрос: „Откуда мы пришли и куда мы идем?”. И Анне суждено было стать одной из первых, подхваченных течениями прошлого и историей будущего. Последний вопрос: „В чем смысл моей жизни?” остался без ответа, если не считать того, что она любила, училась, сражалась со страстью и вкладывала в это все свои силы и способности. Вероятно, те, кто придет после, узнают о том, что случилось с ней и ее командой. Что бы ни случилось, она не сдастся. Неважно, что они сделают с ней, неважно, насколько глубоко ее похоронят внутри машины. Она будет крепко удерживать свое „я”. Она не сдастся без боя. Ее крик был ужасен.
— Да будет так.
Глава 18
В песне корабля росло нетерпение, стремление действовать. Кош не знал, чего он ждет. Деленн не смогла добиться отзыва корабля. Земляне вломились в древнюю обитель Теней. Их сообщению едва хватило мощности на то, чтобы преодолеть атмосферу планеты и достичь его корабля, находившегося поблизости. Ни один земной корабль не сумел бы его засечь.
Он увидел женщину, услышал страх в ее голосе: она была рассержена из–за лжи. Земляне кормили себя ложью. Эта женщина лгала сама себе, отправляя сообщение, которое, как она знала, не дойдет до Земли и не приведет помощь.
Ему надо было улететь до того, как его корабль обнаружат. И, тем не менее, он остался. И ждал. Как ждал уже три года. Того, что должно было произойти.
Песня корабля стала более быстрой. Он заметил движение. Сквозь атмосферу планеты поднимался земной корабль. Грубый, непропорциональный, он пробивал себе путь сквозь оковы гравитации, а потом взял курс прочь от планеты и от Предела. Корабль прекратил петь, чтобы проиграть сообщение, принятое с земного корабля: „Сигнал бедствия с земного научно–исследовательского корабля „Икар”. Наши реакторы находятся в критическом состоянии. Пожалуйста, пришлите помощь”. Сообщение автоматически повторялось.
Кош приказал своему кораблю просканировать земной корабль. Никаких признаков жизни. Пусто. Корабль молчал, озадаченный. Кош ждал. Корабль землян отошел на небольшое расстояние от планеты, а потом взорвался серией ярких вспышек в молчании космоса. Обломки разлетелись в разные стороны, исчезая во тьме.
Кош нарушил молчание:
— Лавина сорвалась.
Кош задал кораблю новый курс, и с радостным пением тот расправил свои лепестки и поспешил прочь.
Теперь он мог лететь. Мог лететь на Вавилон 5.
Джефф почувствовал, что мышцы на его шее расслабились, когда посол Деленн показалась на приеме. После того как посол Кош прислал уведомление о том, что он не успеет вовремя появиться на церемонии открытия, Джефф начал беспокоиться, что вся церемония развалится на его глазах. Корабля Деленн не ждали до последнего момента, и, хоть его и поставили в известность о ее прибытии несколько минут назад, учитывая их недавний разговор, Джефф не знал, появится ли она на церемонии. Без нее и Коша церемония была бы просто пустой тратой времени. Если бы она пришла, то это имело бы хоть какой–то смысл.
Он, Гарибальди и остальные офицеры службы безопасности, наконец–то, на некоторое время сумели привести все и всех в порядок. Все послы и представители миров были выстроены перед входом в порядке, который был приемлем (если не приятен) для всех. Все поломки были устранены. Все преступники задержаны. Все проблемы решены. Кроме одной. Джефф подошел к ней с приветствиями:
— Посол, я так рад, что вы сумели прибыть сюда. Церемония открытия без вас не имела бы смысла.
— Коммандер, я поддерживаю те цели, ради которых была построена эта станция, хотя правительство Земли заставило меня усомниться в том, что оно действительно намеревается претворять в жизнь то, о чем заявило.
Джефф показал ей ее место во главе ряда, сразу за ним.
— Надеюсь, что в будущем мы сможем это доказать.
Она подняла на него глаза, и на секунду он подумал, что, вероятно, между ними установилась связь.
— Мне тоже так кажется, коммандер.
Затем дверь перед ними скользнула в сторону, и появилась идущая во главе гостей пресс–секретарь, которая громко объявила:
— Президент Земного Содружества Луис Сантъяго.
Президент пожал руку Джеффу.
— Коммандер, поздравляю вас с тем, что вам удалось собрать всех вместе. Вы проделали грандиозную работу. Мы рассчитываем на вас.
— Благодарю вас, господин президент.
Когда первая леди пожала руку Джеффа, президент двинулся к послу Деленн.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75