Поздоровавшись с Томом Сойером, он спросил:
– Как там наши орнитологи? Заметили что-нибудь новенькое?
Негр улыбнулся и кивнул.
– Две ранние пустельги пролетели. Червяков, должно быть, искали или полевых мышей.
Святой отец понимающе усмехнулся и спросил:
– Лаура уже встала?
– Наверное, – ответил Сойер. – В этом доме поднимаются с зарей.
Лаура уже проснулась и хлопотала на кухне. Она тепло поздоровалась со священником и представила его Тому как отца Мануэля Зерафу. Лицо гостя стало угрюмо-озабоченным. Он взял Лауру под руку и отвел в сторону, быстро и настойчиво говоря ей что-то по-мальтийски. Сойер услышал, как несколько раз в разговоре повторялось слово «Уомо». Кофе он налил себе сам.
* * *
Через несколько минут Кризи услышал телефонный звонок. Поздоровавшись и справившись, как идут дела, Лаура сказала, что с ним срочно хотел переговорить отец Зерафа.
Кризи внимательно выслушал священника, перебив его только однажды, когда задал вопрос:
– Она в этом уверена?
Спустя пять минут на террасе пансиона «Сплендид» Кризи делился полученной новостью с Гвидо.
– Теперь я знаю, кто стоит во главе «Синей сети». Это один араб. По всей видимости, он родной отец Майкла.
Глава 89
За всю свою довольно долгую жизнь полковник Сатта никогда всерьез не ссорился с матерью. В характере пожилой дамы замечательно сочетались достоинство, богатство жизненного опыта, ум и гордость.
Ясно понимая, что ему предстоит ей рассказать, полковник призвал себе в помощники на родовую виллу в Риме старшего брата – профессора Джованни Сатту, оторвав его от пациентов в больнице Кордарелли в Неаполе. Он долго уговаривал Джованни, однако в итоге добился своего. И вот оба они сидели теперь с матерью в ее просторной гостиной и негромко беседовали.
Синьоре Софии Сатта было семьдесят четыре года, и если бы Макиавелли удалось проникнуть в глубины ее ума, он позеленел бы от зависти. Недаром в свое время ходили слухи о том, что незадолго до начала войны на одном государственном приеме Муссолини решил было за ней приударить. Высокая, статная женщина была тогда настоящей красавицей. Когда дуче обратился к ней со своими сальными намеками, она сначала погладила его по лысому черепу, потом нагнулась и провела рукой по интересному месту у него между ног. После этого она с улыбкой ему сказала:
– Вы весьма самонадеянны как выше, так и ниже талии.
В результате этой выходки семья Сатта пережила почти всю войну в своем сельском имении, редко наведываясь в столицу.
Пожилая дама смотрела на сидевших напротив сыновей. Всю жизнь она корила детей за то, что они выбрали себе такие профессии, хотя по секрету рассказывала ближайшим подругам, что ей ни разу в жизни не пришлось испытать за них стыд.
Конечно же оба они об этом знали. И тем не менее полковник Марио Сатта беспокоился, что мать не поверит его словам или примет неверное решение. Имея дело со многими другими представителями высшего света, он редко ошибался, однако из бесед с собственной матерью часто выносил неправильные суждения.
Она слушала его не перебивая, лишь изредка поглядывая на старшего сына Джованни. Рассказ Марио занял более получаса. Когда он закончил, она слегка кивнула головой и произнесла:
– Я всегда знала, что Эмилио Гандольфо всегда становился марионеткой в руках любого, кто брался им управлять. Да и многие другие из тех, кого ты называл, тоже годятся лишь на роли паяцев. Ваш отец умер молодым, но я вышла за него замуж именно потому, что роль паяца он не играл никогда. – Она улыбнулась и добавила: – Даже моего.
Сыновья улыбнулись.
– Мама, отца нашего я помню смутно, – сказал Джованни. – Но одно его качество мне врезалось в память на всю жизнь: но никогда не повышал на тебя голос.
– У него были другие, гораздо более эффективные способы воздействия, – живо откликнулась она. – Ну ладно. Скажите мне теперь, чем может вам помочь старая женщина во всей этой дьявольской заварухе?
Марио слегка наклонился вперед и проговорил:
– В воскресенье поздно вечером в часовне на вилле Де Муро будет проходить «черная месса». На этом шабаше Пино Кальвеччио даст обет верности и будет посвящен в слуги дьявола. Мессу будет вести епископ Капрезе. Позволь мне объяснить тебе подробнее.
Его мать подняла руку.
– В этом нет никакой необходимости. Три года назад Пино Кальвеччио унаследовал огромное состояние от своего жулика-отца. За эти три года он перепробовал все – от наркотиков до несовершеннолетних девочек. Естественно, после всего этого его не может не привлекать сатанизм. Что касается епископа Капрезе, то он был дегенератом еще задолго до того, как надел рясу и принял сан. И отец его тоже был дегенератом. Этим ты меня не удивил. Что же ты хочешь, чтобы я сделала?
– Это очень просто, – сказал Марио, – только немного опасно.
Она подняла голову и залилась смехом.
– Мальчик мой, в моем возрасте опасность почти так же хороша, как сильное возбуждающее средство. Так чего же ты все-таки от меня хочешь?
Марио взглянул на брата, который выглядел немного шокированным. Он снова посмотрел на мать и сказал:
– От Гандольфо я узнал о порядке проведения таких шабашей. Все участники «черной мессы» встретятся на вилле Де Муро около одиннадцати часов. Там им подадут напитки и легкие закуски. Где-то в половине двенадцатого все переоденутся в мантии с капюшонами. Потом они пройдут метров триста до семейной часовни и там начнут свои сатанинские игрища. «Синяя сеть» организует охрану всего этого мероприятия. – Марио остановился и о чем-то задумался. – Я ведь как-то говорил тебе раньше о моем друге Кризи?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124