Я хочу, чтобы в часовне было как можно меньше пальбы и взрывов. Тех, кого надо будет убить, кроме епископа, я убью сам. – Он взглянул на Сатту. – В их число войдут Донати и Хуссейн. Делора я только раню, но оставлю тебе живым. Именно его тебе придется раскручивать на допросах.
Сатта согласно кивнул и поинтересовался:
– Что ты собираешься делать с остальными?
После недолгого раздумья Кризи сказал:
– Неофита я убью, а остальных оставлю тебе для разговора.
– Это меня вполне устраивает, – ответил Сатта.
Глава 92
Катрин глуповато хихикала. Почти все время, когда не спала. И не потому, что испытывала счастье. Такую реакцию вызывали таблетки, которыми ее пичкали «приемные родители» через регулярные промежутки времени. Сквозь пелену тумана, застилавшего мозг, девочка видела прекрасный дом и их улыбавшиеся лица. В одурманенном сознании Катрин неуклюже шевелилась мысль о том, что, должно быть, все нормальные дети ее возраста, не пережившие того кошмара, который выпал на ее долю, были так же счастливы в этом полубредовом состоянии.
Когда «мачеха» сказала ей, что в воскресенье они поедут покататься на машине и навестят друзей за городом, она только счастливо хихикнула.
Глава 93
В половине десятого вечера раздался звонок в дверь.
Открыл Рене. В комнату влетела Джина Форелли, бросив ему на ходу длинную коричневую накидку и просьбу, звучавшую как приказание:
– Рене, пожалуйста, один из твоих отличных «бычьих выстрелов».
Майкл смотрел по телевизору футбол. Он встал и обнял женщину.
– Ты мне все больше нравишься, – заявила она.
– Почему?
– Потому что ты – настоящий, – с ослепительной улыбкой ответила Джина.
– О чем ты говоришь?
Она подошла к телевизору и выключила его. На ней была синяя шерстяная юбка почти до пола и кроваво-красный кашемировый свитер с высоким воротом. Майкл очень сомневался, что под верхней одеждой на ней что-нибудь было. Она обернулась к нему, слегка склонив голову набок, и сиплым голосом сказала:
– Аднан, ты должен меня понять. В Риме околачивается куча бездельников, которые хотят кем-то казаться. У одних есть деньги, другие только прикидываются, что богаты, и ради того, чтобы о них так думали, идут на все. Чтобы мне взять тебя с собой туда, куда мы собираемся, очень влиятельным людям необходимо было выяснить о тебе абсолютно все. Поверь мне, у них достаточно связей и возможностей, чтобы это сделать.
Слегка раздраженным тоном Майкл проговорил:
– Ну и что же? И ты, и они были очень удивлены, что я из себя не пытаюсь корчить кого-то другого?
– Не удивлены, – ответила она, – просто удовлетворены. Я, конечно, слышала разговоры о том, что ты перевел десять миллионов долларов на свой счет в «Банко ди Рома». Но теперь я знаю, из какого банка на Ближнем Востоке тебе перевели эти деньги. Мне известно даже имя банковского менеджера, который сделал этот перевод. Кроме того, я знаю, что тебя ждет место в Гарвардском университете после того, как ты уедешь из Рима. Даже имена твоих будущих профессоров мне известны.
Майкл сделал над собой некоторое усилие, чтобы изобразить на лице удивление.
– Значит, – сказал он, – эта небольшая игра сегодня ночью действительно будет вестись по-крупному. Может быть, на этот раз, за мои пятьдесят тысяч долларов ты мне туфту впаривать не будешь.
Она покачала головой с самым серьезным видом.
– Это будет вовсе не игра, Аднан. То, что ты увидишь сегодня ночью… то, в чем сам примешь участие, событие настолько редкое, что останется в твоей памяти навсегда. Может быть, это тебя изменит на всю жизнь и ты уже будешь не таким, как прежде.
Появился Рене, держа в руке стакан с ее напитком, и вопросительно взглянул на Майкла. Тот покачал головой, и Рене вышел из комнаты.
Джина спросила:
– Ты сегодня ничего не пил, Аднан?
– Еще нет. Это удовольствие я хочу приберечь на потом.
Она улыбнулась.
– Да, потом всего будет много. Будет все, чтобы насытить твое тело и разум… Абсолютно все.
Он взглянул на часы.
– Когда мы едем?
– Минут через десять, – ответила она. – Но перед выездом тебе надо будет сделать две вещи.
– Какие?
Она поставила стакан на столик и сказала:
– Дай мне половину от пятидесяти тысяч долларов, а потом разденься догола.
– Что еще за игры ты здесь разыгрываешь?
Она рассмеялась, подошла к нему совсем близко и почти целомудренно поцеловала его в губы.
– Мне необходимо сделать тебе самый тщательный личный досмотр. Без этого никак не обойтись. Тебе будет скорее приятно, чем больно.
Он скептически улыбнулся и сказал:
– Я, конечно, не возражаю… А что касается денег то вторую половину ты получишь завтра, после сегодняшней ночи.
Она с серьезным видом кивнула и проговорила:
– Я тебе верю. Это для меня немного опасно, потому что означает, что я в тебя влюбилась.
Он с явным сомнением посмотрел на нее, залез во внутренний карман и вынул оттуда конверт. Протянув его Джине, он сказал:
– Здесь двадцать пять тысячедолларовых купюр.
Пересчитывать деньги она не стала. Сложив конверт пополам, подняла свитер и засунула его за пояс юбки.
– Раздевайся, – попросила она с улыбкой.
Обыск был гораздо более тщательным, чем Майкл мог предположить. Ее, несомненно, инструктировал профессионал. Она скрупулезно осмотрела каждую деталь его туалета, проверила швы и ремень на брюках, даже пуговицы пиджака не забыла осмотреть. Ощупала каждый квадратный дюйм ткани его костюма, рубашки и белья, детально проверила ботинки, рассмотрев их со всех сторон, постучав каблуками по столу и прислушавшись к звуку.
Майкл и Кризи думали о том, чтобы вмонтировать передатчик в одежду или укрепить его на теле, и Майкл был теперь очень доволен, что они не стали рисковать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124