— Мисс Кросс?Джоанна едва не подпрыгнула. Голос раздался у нее за спиной как раз в тот момент, когда она собиралась переходить дорогу. Джоанна обернулась и увидела Сэма Тауна.Заметив выражение ее лица, он перестал улыбаться.— Простите, — сказал он. — Я не хотел вас пугать.— Да нет, — пробормотала она. — Все в порядке. Я...— Что-то случилось? — озабоченно спросил он.Джоанна не собиралась ничего ему рассказывать. Это было слишком глупо, и она понимала, что он примет ее за дурочку. Разумеется, с ней все хорошо, просто отлично. Они вежливо побеседуют и разойдутся.Но вместо этого она услышала собственные слова:— Со мной произошла ужасная история... Глава 4 Они уселись, и Сэм через стол посмотрел на Джоанну. С лица его не сходило выражение озабоченности.— Вам лучше?— Спасибо — я чувствую себя прекрасно.— Что будете пить? Воду, вино, кофе?— Для начала, пожалуй, воду.Сэм подозвал официанта. Предлагая Джоанне пообедать вместе у Марло, он сказал, что ему нравится дух этого кафе, и тут же извинился за невольный каламбур. Джоанна засмеялась и сразу почувствовала себя свободнее.— Поверьте, не стоит переживать из-за того, что вы испугались. Эти люди — профессионалы. Им прекрасно известно, на какие кнопки нажать, чтобы вызвать из подсознания все ваши суеверия.— Но я никогда не была суеверной.— Все суеверны, даже те, кто это отрицает. Мы же мыслим рационально, следовательно, выбирать не приходится.Джоанна недоверчиво приподняла бровь:— Погодите минутку. Вы что, хотите сказать, что суеверие — рационально?— Совершенно верно.Она посмотрела на него, слегка прищурившись:— Не могли бы вы объяснить поподробнее?Сэм поерзал на стуле и наклонился вперед:— Мы определяем то или иное понятие через его противоположность. Черное — белое, порок — добродетель, порядок — хаос, и так далее. То же самое с рациональным и иррациональным: одно не может существовать без другого. И где-то посередине есть серый участок, который трудно причислить к одной из противоположностей — нейтральная полоса, где возможно все.— Звучит как вступление к «Сумеречной Зоне».Сэм засмеялся.— Вы должны знать — судя по этим словам — что сейчас как раз и находитесь на границе двух состояний.Верно, подумала Джоанна. Какое-то мгновение она не испытывала ничего, кроме страха. Потом это прошло, и воспоминания о случившемся с каждой секундой стали тускнеть. Она заказала салат и fettuccini, за качество которых Сэм поручился. Джоанна взяла даже бокал кьянти, хотя обычно не пила спиртного во время обеда.— На самом деле меня потрясла смерть ее мужа, — сказала она, пригубив вино и поставив бокал на столик. — Если бы не это, я думаю, ей не удалось бы меня напугать.— Вы ни в коем случае не должны винить себя в смерти этого человека, — твердо сказал Сэм. — У него давно уже было плохое сердце. Любая мелочь могла спровоцировать приступ.— Я знаю, — кивнула Джоанна. — Но так считает лишь рациональная часть меня. А, как вы только что заметили, есть еще иррациональная.— Признавая ее существование, не следует позволять ей верховодить, — сказал Сэм.Он улыбнулся Джоанне с таким пониманием и сочувствием, какого она не ожидала от незнакомого человека.— Я постараюсь, — только и сказала она. Принесли заказ, и какое-то время они молчали. Попробовав fettuccini, Джоанна шумно выразила восторг, а потом попросила Сэма рассказать о своей работе.Он пожал плечами, не зная с чего начать.— Что именно вы хотите узнать?Джоанна с минуту подумала и сказала:— Я хочу задать вам один вопрос, как ученому. Быть может, он прозвучит невежливо, но я...— Задавайте.— Почему все ученые, с которыми я беседовала, считают исследования паранормальных явлений пустой тратой времени?— Ну, — сказал Сэм, ничуть не смущенный вопросом, — здесь возможны два варианта ответа. Первый: когда ученый высовывает нос за пределы своей узкой области, он так же подозрителен и невежествен, как любой неуч — даже, пожалуй, еще больше, поскольку ему кажется, что он самый умный.Он отложил вилку и промокнул губы салфеткой.— А второй? — напомнила Джоанна.Сэм опять улыбнулся, но на этот раз в его улыбке было смирение.— Второй ответ, — сказал он, — заключается в том, что они правы.— Полагаю, вы эту точку зрения не разделяете.Он вновь пожал плечами, словно не знал, что ответить.— Могу сказать только, что я наблюдал очень странные явления. Не знаю, "что они означают или в какую теорию вписываются, но я не могу так просто от них отмахнуться. Равно как и найти им объяснение.— Например?— Я сейчас говорю не о призраках, баньши или потусторонних голосах. Я говорю об аномалиях. О вещах, которые не поддаются объяснению.— Какие же это вещи?Сэм рассказал ей об эксперименте с цыплятами, которые считали механизм своей матерью. Сначала Джоанна рассмеялась, но, осознав важность обнаруженного Сэмом явления, сразу стала серьезной.— Еще мы сажали в ящик кошку, — добавил Сэм, — а к генератору случайных событий присоединяли источник тепла. Кошки любят тепло, и мы обнаружили, что обогреватель вертелся вокруг ящика с кошкой значительно дольше, чем возле пустого.— Если это правда, то это и впрямь удивительно.— О, это правда.— А люди так тоже умеют?— Приходите как-нибудь к нам в лабораторию, и мы вас протестируем. Обещаю, что в ящик не будем запихивать.— Я поговорю с редактором. Может быть, мы сделаем материал на тему «неизведанных возможностей мозга» или что-нибудь в этом роде.Вдруг она зябко и как-то судорожно передернула плечами.— Что с вами? — забеспокоился Сэм.— Не знаю, — озадаченно проговорила Джоанна. — Когда я сказала о неизведанных возможностях мозга, передо мной возник образ этой ужасной старухи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92