Машины притормозили, и Редберн с радостным изумлением узнал пассажиров: Чарльз Антонеску, Сандра Барклай, Пол Мастерс, еще несколько командиров, участвовавших в военной кампании на Охотнице. Для каждого из них у Виктора Дэвиона, Охиры Куриты и Военного Регента нашлось несколько теплых слов поздравления, утешения и благодарности.
— Знаете, я собирался провести встречу всех полевых командиров с тем, чтобы получить полный отчет, но… — Виктор обвел пристальным взглядом всех офицеров Особого Отряда Змеи. — Но я думаю, что с этим вполне можно подождать до завтра, а может, и до послезавтра…
Дэвион с горькой улыбкой повернулся к Чарльзу Антонеску:
— Полковник, мне действительно очень жаль. Если бы мы только прилетели на несколько часов раньше… — Он замолчал, прекрасно понимая, что слова бессмысленны. — Но вы должны знать, что я хочу забрать тело генерала Уинстон назад, во Внутреннюю Сферу. Она полетит с нами на родину. Мы организуем похороны государственного масштаба со всеми военными почестями. Ей и Моргану.
— Нет, ваше высочество. — Антонеску отрицательно покачал головой. — Большое спасибо за заботу, но не делайте этого. У Легкой Кавалерии Эридани есть древняя традиция хоронить своих воинов в той земле, за которую они сражались и на которой погибли. Мы похороним генерала Уинстон рядом с ее бойцами в земле Охотницы. Я думаю, что лучшего приюта, нежели земля, освященная нашей кровью, невозможно найти.
Виктор утвердительно кивнул. Традиции Легкой Кавалерии Эридани брали свое начало со времен Звездной Лиги. Антонеску был прав — незачем их нарушать.
— Да, ваше высочество. — Полковник Маклеод, пряча улыбку, обратился к принцу. — Я уверен, вы знаете, что когда-то Легкая Кавалерия Эридани была боевой единицей Звездной Лиги. И Горцы Нортвинда также были прочно связаны с этим Звездным Союзом и его министерством финансов, ведь так?
— Конечно, я знаю, полковник, — осторожно ответил Виктор. — Именно поэтому они вошли в состав Особого Отряда. А к чему вы клоните?
На суровом лице Маклеода появилась торжествующая улыбка.
— Как же, ваше высочество, — ответил он. — Я бы хотел обсудить одну маленькую проблему: кто нам заплатит за триста лет верной службы?
ЭПИЛОГ
Военный госпиталь для пленных
Лутера, Охотница
Кластер Керенского, Пространство Клана
09 апреля 3060 г.
Сознание медленно возвращалось к звездному полковнику Полу Муну. Он не знал, как долго находился в беспамятстве. Он чувствовал лишь, что неловко лежит на животе, а левая рука находится в каких-то растяжках и вытянута в сторону. Он ощущал стягивающие кожу на лице швы и зуд глубоких ран на лбу и лице. Да, похоже, лицо было забинтовано, хотя на глазах повязки не было. Тупая пульсирующая боль в спине говорила о том, что медтехники после сражения под Лутерой постоянно накачивали его обезболивающими. Странно, но правая рука совершенно не болела. Хотя, сосредоточивая на ней внимание, он чувствовал легкие булавочные уколы и покалывание в мышцах. Полковник попробовал согнуть правую руку, но ничего не вышло. В его одурманенной болеутоляющими препаратами голове мелькнула мысль, что он просто лежит на правой руке всем телом, а нерадивые врачи этого не замечают, вот она ему и не повинуется.
Наконец Мун смог чуть-чуть, всего на несколько сантиметров, приподнять голову с тонкой больничной подушки — и осознал весь ужас происшедшего. Ни правой руки, ни плеча, ни части мускулов груди просто не было.
И тут на него обрушились воспоминания: черный дождь снарядов, под которым он пал в борьбе с захватчиками. Его ранило в спину, осколком почти оторвало руку, глубокая рваная рана на груди тоскливо ныла.
Мун уронил голову на подушку и закрыл глаза.
«Почему мне не позволили умереть? Какой дурацкий выверт судьбы вынудил меня жалким калекой доживать никчемную жизнь?»
Он прекрасно понимал, что медики не возьмутся за хлопотную и трудоемкую операцию выращивания новой руки. Он знал, что Дымчатым Ягуарам будет наплевать на воина, который уже второй раз получил настолько серьезные ранения, что любое лечение бесполезно. Он больше никому не нужен. Никто не будет тратить впустую драгоценные материалы и привлекать к работе прославленных медиков, чтобы восстановить отсутствующие органы…
— Добрый день, звездный полковник. — Голос был знаком Муну, но ему никак не удавалось угадать, кому он принадлежит. Он с трудом открыл глаза.
— Вы?!
— Я. — Человек с изуродованными шрамами лицом, одетый в оливково-серую униформу пилота робота Звездной Лиги стоял около его постели.
— Что за дьявольская уловка?! Как вам удалось избежать гибели, грязный предатель? Или я брежу, или это волшебство? Вы стоите здесь, в форме воина Звездной Лиги? — прошипел Мун. — Я думал, что вы предатель. Нет, лучше бы вы были мертвы… Может, это бред, вероятно, вы и вправду мертвы? — Его голос звучал так, словно доносился из-за стеклянной перегородки. — Вы пришли, чтобы издеваться надо мной?
— Издеваться, звездный полковник Мун? — переспросил Трент. — Ах да, я слышал, что это право победителей — злорадствовать над побежденными. Нет, я пришел не за этим. Мне незачем радоваться гибели Охотницы. И уж тем более я не могу радоваться поражению своего Клана. Знаете, зрелище родины, лежащей в руинах, не доставляет мне радости. Хотя вы отчасти правы — мне приятно видеть поверженным личного врага, который пытался меня уничтожить, как равного, как воина Дымчатого Ягуара… когда-то.
Трент тряхнул головой и снова заговорил:
— Почему вы так меня ненавидите? Из-за того, что я был среди воинов, сражавшихся на Токкайдо и оставшихся в живых?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106